И все-таки задетая ложью пленницы, продолжила уже откровенной издевкой:
— Уверяю вас, мой командир очень редко ошибается. Если бы ему был нужен ваш император, он послал бы меня за ним, а не за вами.
«А Конри нужна ты, шуриа. И мне ты тоже нужна, ох как нужна — живой, невредимой и разговорчивой. Клянусь серебряными косами Священного Князя, я буду беречь тебя так, как даже матери не берегут своих первенцев. Волоса не уроню с твоей головы, гадина».
Сделав вид, что только что заметила, как надсадно хрипит пересохшим горлом шуриа, Грэйн участливо предложила, отстегивая от ремня фляжку:
— Вам, должно быть, тяжело говорить. Воды?
— Спасибо, вы так добры ко мне, — ласково и подчеркнуто благодарно кивнула пленница.
«Ты, подлая хитрая гадюка, не смей обманывать девочку!»
«Тебе-то что? Изыди!»
Дед вспомнил о ролфийском братстве и взаимопомощи совершенно не вовремя — запыхтел где-то над ухом, защелкал невидимыми зубищами.
— Не в обычае ролфи пытать пленников, — пожала плечами Грэйн. — Вы нужны Священному Князю живой и здоровой. Эта рана, которую я нанесла вам — поверьте, я сожалею. Она сильно беспокоит вас?
Ролфийка была само участие и забота, когда подносила к припухшим губам пленницы фляжку и с интересом полюбовалась на то, как графиня несколько мгновений колеблется — пить или не пить? О да, пусть помучается теперь догадками — а простой ли водой ее поят?
— Видите ли, графиня, мне необходимо кое о чем расспросить вас.
— О чем? — тут же насторожилась леди Янамари.
Скорее, о ком, сударыня. Скажите, кто из диллайн желает вашей смерти настолько, чтобы пытаться подкупить меня?
Этот вопрос Грэйн и вправду занимал. А ну как Леди-Сова уже выслала погоню? Не слишком-то ролфи старалась заметать следы, петляя по закоулкам Саннивы, более всего озабоченная в тот момент тем, как же уйти и добычу не потерять. Но если верно все то, что рассказывают о диллайн, одержимые дети Локки тоже не любят выпускать из когтей уже почти схваченную жертву.
«Ага! Значит, я не первая пыталась приручить эту цепную… девушку».
Но ответила на вопрос Джона уклончиво:
— Смотря о каких сферах идет речь… Как у любой светской дамы, у меня множество тайных и явных… недоброжелателей. Вы говорите о мужчине или о женщине? Диллайн много, и они разные… всякие бывают.
— Единственное, о чем я могла бы говорить с мужчиной-диллайн, — вы же подразумеваете этих совиных жрецов, эсмондов? — это спросить, какой священной казнью он желает умереть! — надменно усмехнулась Грэйн. — Отправить ли его на встречу с Морайг или вернуть в объятия матери-Локки. Нет. Я имела дело с женщиной, притом весьма высокого полета, если уместно будет так сказать. Не слишком умна она, впрочем. Или это такая особенность синтафских дам — считать, что мы там, на Ролэнси, настолько глупы, что неспособны учуять явную ловушку? Или настолько продажны, что готовы перерезать горло пленнику за пригоршню золотых «сов»?