На вопрос: «Как, как вам вообще в голову пришла мысль нанять для похищения и убийства леди Янамари ролфийскую агентессу?», — эта непроходимая дура посмела возмущенно пропищать что-то про неподобающие взгляды, которыми Аластар регулярно одаривает поганую шуриа.
— Он ее раздевает глазами. Не меня, а ее. На меня, на свою законную жену, он даже не смотрит! Даже в постели! Даже когда…
— Миледи! — простонал тив. — Избавьте меня от подробностей.
— Но я совсем раздеваюсь, догола, не так, как другие, не в рубашке. А он не смотрит и не трогает… ни руками, ни…
— Лайд! Хватит! Я не ваш лекарь, я — эсмонд, я — лицо духовное.
— Так я и говорю — раздевает. И она его тоже.
Молодец! Разгадала-таки наша умница выражение шурианских глаз — холодных, невыразительных, почти нечеловеческих. И это говорит женщина, которая не способна понять, что противна собственному мужу с первой встречи, с первого взгляда.
— Зачаровала его змея-шуриа, заманила. Он раньше не такой был!
Тив Херевард знал Аластара чуть ли не с рождения, а потому мог ответственно утверждать — таким тот был всегда. Одержимым Долгом и Властью чистоплюем, если точнее. И как в одном человеке три столетия сочетались вместе столь несочетаемые качества, оставалось тайной даже для эсмондов.
— Вы понимаете, что вступили в недозволенные законом отношения с врагами Синтафа?
— А к кому же мне обращаться? — честно удивилась Лайд. — Ролфи сами предложили свои услуги.
— Это называется предательство, миледи. Наказуемое, между прочим, ссылкой или плахой.
— Благословенный, помилуйте! — всплеснула руками графиня Эск. — За что? Она же шуриа!
Эта женщина была непробиваема, как казематы эскизарских фортов. И столь же «привлекательна». Ей невозможно было объяснить, что нельзя нанимать вражеских агентов для устранения вероятной пассии мужа, нельзя давать им золото и тайно переписываться с шефом ролфийской разведки тоже нельзя. Запрещено! Иначе последует наказание по всей строгости синтафских законов.
— При чем здесь законы? Я служу вам, Благословенный. Вам и Эсмонд-Кругу. Всеми силами стараюсь исполнить свой долг. Но женщина не может сама по себе зачать сыновей.
И какой бы феерической глупостью ни блистала леди Лайд, но возразить ей нечего. Сила эсмондов не только в Вере и в крови. Сила и Власть Эсмонд-Круга держатся на его волшебниках, чье рождение никогда не было случайным. Нужны века тщательнейшего отбора ценных качеств, пестования магических способностей, чтобы в результате цепочки браков и рождений получился могущественный волшебник — идеальный служитель Предвечного.