Подбежав, он вырвал у одного из матросов наполненный вином шлем и попробовал сам. Вино было первосортное, а стало быть, дорогое. Когда-то именно таким образом он стал владельцем целого состояния. Отшвырнув шлем, он оттолкнул рослого детину, хлебавшего драгоценный напиток прямо из бочки, наполненной, казалось, в основном светлыми женскими волосами.
— Отставить! — повторил капитан.
Он подозвал Тареса.
— Займись перегрузкой, — приказал он. — Нет ничего, что легче было бы продать. Только быстро!
— Есть, господин капитан!
Таща с собой ящик, он снова перебрался на "Морского Змея". За спиной послышалось веселое пение матросов:
Ветер морской, морячки, эту правду вам скажет.
Скажет ветер тебе всю правду, моряк,
Хей-хо! хей-хо!
Радуйтесь, братья, когда гибнет враг.
Хей, хей-хо!
Труп толстяка толст, как свинья,
Толст толстяка толстого труп.
Хей-хо! хей-хо!
Радуйся брат, вся добыча — твоя!
Радуйся, брат, и добычу бери!
Хей, хей-хо!
Эхаден стоял на том же месте, у мачты. Рапис подошел к нему.
— Стоишь? — весело спросил он. — Ну стой. Последи за перегрузкой, там хорошее вино. Я приказал Таресу, но Тарес… ну сам знаешь.
Эхаден кивнул, не говоря ни слова.
Вскоре Рапис стоял перед дверью своей каюты. Поколебавшись, он после короткого раздумья вошел внутрь и поставил ящик на пол. Он осторожно вынул карты и лишь потом, беззаботно и с шумом, перетащил ящик в угол. Достав шкатулку, он взвесил ее в руке, после чего пошел в каюту Эхадена, приоткрыл дверь и бросил ящичек внутрь. Подарок для друга.
Об одноглазой он вспомнил лишь тогда, когда она вскочила, испуганная шумом от падающих на пол золотых монет. Несколько мгновений они смотрели друг на друга.
— Ну как, у госпожи рабыни уже появилась какая-нибудь фамилия? язвительно, но без всяких дурных намерений спросил Рапис: настроение у него было не самое худшее.
— Убирайся! — крикнула она, все еще вне себя от страха… и тут же об этом пожалела.
Капитан окаменел.
— А ну иди сюда, — сказал он. — Никто на этом корабле никогда со мной так не разговаривал. Получила от меня в подарок старую тряпку и решила, что все можно?
Девушка попятилась. Капитан вошел в каюту и, сделав три быстрых шага, схватил ее за лицо и ударил головой о стену, точно так же, как матросы ту женщину на торговом барке. Она вскрикнула от боли; вцепившись ей в шею, он развернул ее и резко толкнул к двери. Девушка рухнула на пол, у самого порога, ударившись головой о косяк. Пнув ногой лежащее тело, он схватил в горсть густые каштановые волосы и снова выволок девушку на середину каюты. Она со стоном ползла за ним на четвереньках, пытаясь смягчить боль.