– Да, еще заходила ваша соседка и настойчиво справлялась, кто я такой. Мэвис, или как ее там. Она видела, как я нес вас в дом. Мне она, между прочим, не понравилась – слишком навязчивая особа. И потом, есть в ней что-то отталкивающее, фальшивое.
– Нет, она добрая, – возразила Келли, не отрывая глаз от чашки. Интересно, наблюдает ли за ее дверью Мэвис и сейчас, ведь она знает, что Зейн до сих пор в ее доме. – Просто она слишком осторожная – видимо, потому, что живет одиноко.
– А вот мне она показалась настойчиво чего-то добивающейся; правда, не уверен, чего именно. Ее речь была слишком беспокойна и уклончива. Кроме того, мне пришлось побеседовать с еще одним вашим соседом – о его музыке. Я велел приглушить ее – вы спали.
Келли подняла голову, ее глаза расширились.
– Вы беседовали с Терри?
Зейн пожал плечами и взглянул на нее с выражением, напоминающим одновременно и гримасу, и улыбку.
– Послушайте, у Джимми уже состоялась «беседа» с ним прошлым летом об этой оглушительной музыке. Этот тип действует намеренно – у него какое-то пристрастие к шумовому загрязнению. Не спорю, он наверняка ваш приятель, и все же…
– Он не мой приятель, – перебила Келли.
– Но именно так он сам заявил, – сообщил Зейн, и его глаза раздраженно блеснули. – Он шел за мной по пятам, настаивая на своем праве заботиться о вас. Он сказал – и я повторяю его термин, – что вы «его собственность».
– Его собственность? – воскликнула Келли. – Да как он посмел? Я сама по себе – и уж ни в коем случае не его собственность!
Зейн хохотнул, и его смех нельзя было назвать приятным.
– Вам придется самой разобраться с этой проблемой. Вечером в его лодке вы выглядели именно его собственностью. Во всяком случае, мне пришлось вышвырнуть его с крыльца. Надеюсь, это не слишком повредит вашим отношениям.
Келли недоуменно провела рукой по влажным волосам.
– Вышвырнуть с крыльца? Вы действительно вышвырнули его?
– Да, – ледяным тоном отозвался Зейн. – Он достал меня. Поэтому я сграбастал его за воротник и ремень пижонских штанов и перебросил через перила. Но не тревожьтесь – он приземлился на ноги.
Келли смотрела на него, не зная, радоваться этому известию или испытывать отвращение. Зейн был так силен, что с легкостью мог бы выбросить за перила крыльца и не такое тщедушное существо, как Терри Хардести. Она недовольно покачала головой и строго произнесла:
– Насилие ничего не решает. – Какая жалость, что Зейн не зашвырнул Терри в озеро!
Зейн мрачно и зло взглянул на нее.
– Вы когда-нибудь пытались втолковать что-нибудь этому олуху?
– Да.