– Ребята, выручайте! – забежал в небольшую комнатку, где ждали своего выхода Егор и Люся, председатель. – У нас там, понимаешь, номер – выходят три пары, которые прожили вместе больше тридцати лет. Ну, вроде как наказ дают молодоженам. И ведь, едрить твою! Явилась всего одна! Пара-то всего одна нарисовалась! У Козловых Валька никак не может от коровы отойти – той неможется, а у Ваневичей Сидор, мать его разэдак, пьет! Выручайте, а?
– Да вы что?! – вытаращилась Люся. – Какая ж мы… семейная пара? Да еще больше тридцати лет! У меня отродясь мужа не было! Какие наказы?!
– Ой-й-й, – поморщился председатель. – Да кто там будет смотреть?! Мы б и вовсе этот номер выкинули, так третья-то пара нарисовалась! И с утра уже ходят с этой лентой – «передовик семейного труда»! Прям как дети, честное слово! Ну и… ясное дело, администрация их уже засекла. И даже поинтересовалась – а чего это у нас на всю деревню всего одна крепкая семья образовалась? А остальные, дескать, как же? Ну я и… пообещал, что у нас еще две пары имеются, а остальные просто не имеют возможности… оторваться друг друга, чтобы на открытие прийти. Так они теперь ждут!
– Ну и возьмите кого-нибудь из своих нарядите, – не сдавалась Люся.
– Да кого я наряжу-то?! – уже чуть не визжал от нервного напряжения председатель. – Я вон хотел Наталью поставить, она у нас в магазине продавцом, одна бабенка проживает… хотел ее с Митькой трактористом поставить, так Митькина жена, стерлядь такая, такой визг подняла! А его с ней вывести не могу – ей вот только двадцать пять стукнуло! Ей же самой тридцати-то еще нет, тут же… все вранье на лицо!
Егор серьезно сдвинул брови и вздохнул:
– Ну что ж делать, надо помочь, Люся.
– Так и я говорю! – тут же подхватил председатель. – Вас же здесь никто не знает! Кто скажет, сколько вы лет вместе, у вас же на лбу не написано! И паспорта мы проверять не будем! Да я… я сам во вторую-то пару встал! Со своей первой женой! С моей второй-то… вторая-то тоже… короче, тоже не пролезет. Но… зато вечером дома будет! Я даже подумать боюсь… это еще хорошо, что я Сеньку, дружка своего, послал с Веркой в город, а то б она прямо тут всем космы-то по ветру пустила… ну выручайте, а?
– Нет, что вы! – замахала руками Люся.
– Конечно, такое серьезное дело! – одновременно с ней согласился Егор.
И председатель довольный выбежал.
А уже в следующую минуту к ним в комнатку забежала ведущая и, ухватив обоих музыкантов за руки, поволокла к сцене, на ходу напяливая на Люсю широченную ленту, сделанную, похоже, из старой шторины. На шторе было гуашью ярко намалевано «передовик семейного труда». Егор Львович свою штору надевал сам.