— А сегодня?
— Что-то не имею желания.
— Общество оживляется.
— В самом деле мазурка очень оживленная, но у меня что-то болит голова. Marie, ты хочешь танцевать?
— Я? Нет! — лаконически отвечала Мария, опустив глаза.
В продолжение разговора Юлии, глаза которой блистают от удовольствия, подкоморная напрасно расспрашивает и рассылает разведать, кто этот незнакомец.
Секретарь уездного суда видит в нем ежеминутно ожидаемого чиновника особых поручений; предводитель догадывается, что это некто высланный из соседнего городка для отдания отчета о бале; исправник удивляется, что его не знает, а помещики единогласно объявили, что это какой-то нахал. Засматривают ему в глаза, подходят, качают головами, припоминают и все напрасно. Наконец, отыскали какого-то господина, который рассказал, что видел его на чудном сером коне, охотящимся в окрестностях Домбровы.
Незнакомец отошел от кресла, прошелся по зале, провожаемый многими взорами, и, как бы случайно, снова возвратился к Марии и Юлии.
Подкоморная уже сидела возле них, решаясь выстрелить вопросом прямо в грудь таинственной особы.
Полились жалобы на духоту, зашел разговор о возвращении домой, и подкоморная, не будучи в состоянии выдержать долее, обратилась довольно невежливо к незнакомцу с вопросом:
— А вы далеко живете?
— Не очень.
— Однако ж? Всем нам странно, что никто вас не знает. Вероятно, вы только гость в нашей стороне?
— Я родом здешний, но в самом деле только гость.
— Следовало бы спросить… — и подкоморная не закончила.
— Извините, — сказал смеясь молодой человек. — Я знаю, чем окружает каждого неизвестность, и собственно потому не хочу утратить того, что меня здесь отличает.
— И вы полагаете, что мы ничего о вас не узнаем?
— Уверен в этом.
— Это означает вызов мне? — спросила подкоморная.
— Если только это доставит вам удовольствие.
— Удовольствие? Нет, я желала бы знать сейчас, кто вы? Но если вы противитесь, мы узнаем это из других источников.
— Предостерегаю, что обману вас. Ни я, ни мое имя не интересны. Наконец, вы знаете мою фамилию.
— Я знаю?
— Каким образом?
— Несколько лет назад не раз повторяли вы ее собственными устами; теперь, должно быть, она изгладилась из памяти вашей.
Подкоморная, любопытство которой дошло до высшей степени раздражительности, подпрыгивала на стуле, ломая голову. Юлия внимательно смотрела на молодого человека, который полушутя вел весь разговор с подкоморной.
Замолчав, как бы от нежелания продолжать разговор, и оставя у кресла Юлии незнакомца, подкоморная ушла в глубину залы. Где-то там в углу стоял ее кузен в переделанном фраке и жилете, сшитом из остатков сестриного платья, и смотрел на танцующих, не смея вмешаться между них, по случаю перкалевых перчаток.