„Рабочее дело“ было переписано в двух экземплярах. Каким счастьем сияли глаза присутствующих, каждому хотелось самому еще и еще прочесть статьи, проверить впечатления от материала. Один экземпляр Ванеев унес, а другой остался у Надежды Константиновны.
В этот вечер в Дворянском собрании был большой студенческий бал. Решили использовать его для встречи с руководителями студенческих кружков. „Да и повеселимся заодно, все-таки молодость проходит“, — пошутил Михаил Сильвин. Надежда Константиновна плохо себя чувствовала и не смогла пойти. Владимир Ильич обещал ждать ее на следующее утро в читальне.
Утром в читальню он не пришел. Надежда Константиновна, еще ничего не подозревая, отправилась к Ванееву за журналом. Подходя к дому, заметила мужскую фигуру в подворотне, но отступать было поздно, и она позвонила. Открыла хозяйка квартиры и, даже не ответив на приветствие, бросила: „Съехал он, еще вчера“. И захлопнула дверь. Спиной чувствуя слежку, Крупская медленно, не спеша шла по улице. Что ж, к Чеботаревым она может зайти, ведь он ее сослуживец по Главному управлению железных дорог, а что он также знакомый Ульянова, полиция, возможно, не знает, Владимир Ильич и у Чеботаревых не появлялся. Стало ясно — арест. Надежда Константиновна вернулась домой и, стараясь не выдать матери своего горя, волнения, спокойно пообедала. Затем, взяв экземпляр „Рабочего дела“ и другие документы, пошла к своей гимназической подруге Нине Герд. Дом директора гимназии был надежным убежищем, а Нина разделяла взгляды Крупской, хотя и не состояла в „Союзе“.
Вечером собрались у „Булочкиных“ — сестер Невзоровых. Удалось установить, что арестовано все руководство „Союза“. „Надо продолжать работу, — решительно сказала Крупская. — Пусть полиция поймет, что нас много, что арестованные не одиноки и нельзя приписать им одним все антиправительственные действия“.
Всю ночь она не спала. Она никогда не плакала в трудную трагическую минуту. Брала себя в руки. Работать, только работать.
В школе перед началом занятий к ней подошел Бабушкин. Он незаметно отозвал ее под лестницу. Передав листок, написанный рабочими по поводу ареста группы товарищей, шепотом сказал: „Надежда Константиновна, срочно надо размножить листок и немедленно распространить“. После занятий, поздно вечером, она отправилась на квартиру Степана Ивановича Радченко. Там собрались остатки группы. Листок прочитали вслух. Начали обсуждение, некоторые возражали: „Разве можно печатать этот листок — он ведь написан на чисто политическую тему“. Большинство решило листок печатать, так как он выражал настроение и волю рабочих.