Гарри тщательно вымыл малютку, вынул её, обсушил и легонько смазал её кожицу миндальным маслом.
– Это должно тебя успокоить, – приговаривал он.
Она пристально изучала его лицо. У неё были материнские глаза. «Она вылитая Нелл», – подумал Гарри. Мамочкина дочка, целиком и полностью.
Эванс ещё не вернулся, поэтому Гарри завернул Тори в чистое сухое полотенце, затем засунул в наволочку.
– А сейчас спи, дорогая, – сказал он ей и попытался уложить. Она глубоко вздохнула, личико её покраснело и….
– Только не начинай снова, – взмолился Гарри. Она смотрела на него встревоженными глазками, и губки её тряслись.
– Это шантаж, – сурово предупредил Гарри.
Она открыла ротик. Гарри вздохнул и взял её на руки. Она тут же успокоилась.
– Та ужасная женщина сказала мне, что ты воспитанная юная леди, – обратился он к малышке. – Конечно, это не в точности её слова, но именно это она подразумевала. Как я объясню твоей мамочке, что ты нахваталась дурных привычек, пока отсутствовала?
Тори вздыхала и смотрела на него во все глаза. Глаза Нелл.
Он покачивал её, прижимая к груди.
– Твоя мамочка с ума сойдёт от радости, увидев тебя. У неё сердце разрывалось из–за тебя, юная Тори, и я могу понять, почему. Поэтому завтра намечается очень важный день, и тебе нужно хорошенько выспаться.
Он положил малышку назад на кровать в гнёздышко из подушек. Она мгновенно издала вопль. Гарри снова взял её на руки, и она перестала плакать.
– Ладно, я подержу тебя, пока ты будешь засыпать.
Ей было очень удобно у него на руках.
– Спи, давай, юная леди, поняла меня? Это приказ.
Она таращилась на него во всю ширину своих глазок и водила маленьким кулачком. Гарри никогда раньше не осознавал, какое это чудо – рука младенца: пять маленьких пальчиков, каждый с миниатюрным совершенным ноготочком. Её сжатый кулачок был похож на папоротник, готовый развернуться. Гарри погладил кулачок указательным пальцем, дивясь, какой большой и грубой выглядит в сравнении с ним его рука.
Её крошечный кулачок раскрылся, и пять невозможно маленьких пальчиков сомкнулись вокруг указательного пальца Гарри и крепко сжали. Тори чуть вздохнула, длинные ресницы затрепетали, и малышка уснула, всё ещё сжимая его палец.
Грудь Гарри переполнили чувства. Крохотный человечек крепко держал его за палец, предъявляя на него права. И сердце Гарри растаяло. Тори была его. Или, скорее, он был её. Пожизненно.
Вот так, ни с того ни с сего у него появилась дочка.
Эванс вернулся сорока пятью минутами позже и застал Гарри, сидевшим на кровати.
– Простите, сэр, я смог только достать немного ткани – для пелёнок, знаете ли.