— Может быть, все еще образуется, — сказала Элис. — С мозгами у Бобби все в порядке, а не говорит он, потому что не хочет. Но если однажды у него появится что-то, чем ему будет необходимо поделиться с нами, возможно, он справится с собой.
Ей и в самом деле казалось, что самого Бобби вполне устраивает нынешнее положение вещей и неспособность общаться при помощи слов не причиняет ему никаких неудобств.
— Кто знает… — Джонни озабоченно потер лоб. — А что говорят врачи?
Элис задумалась. Конечно, она знала, что говорили врачи — психиатры и логопеды — по поводу Бобби, но сейчас вспомнить все подробности ей мешало радостное возбуждение. Она была счастлива от того, что снова может обсуждать с сыном волновавшую их обоих проблему. До того, как он погиб, они часто обсуждали, как помочь Бобби, но когда Джонни не стало, все прекратилось. Новое горе перевесило горе старое, Шарли была еще слишком мала, а Джим упорно отмалчивался, словно боялся приближаться к этой теме.
— Они сказали, что основные физиологические реакции у него в порядке. И детские психологи, и психиатры, с которыми мы консультировались, считают, что спешить пока не нужно, и я с ними согласна. Ты же сам помнишь — когда мы пробовали интенсивные методы обучения, Бобби только еще больше замыкался в себе. Пожалуй, лучшее, что мы можем сделать, это оставить его в покое. Если когда-нибудь Бобби захочет говорить, он заговорит, а если нет… — Элис опустила глаза. Она часто думала о том, каково будет Бобби на всю жизнь остаться инвалидом. Сейчас, когда рядом с ним была мать, он мог чувствовать себя в безопасности, но Элис хорошо понимала, что это не может продолжаться вечно. В конце концов, когда-нибудь ее не станет, и что тогда будет с ним?.. Конечно, когда Бобби станет старше, он уже не будет зависеть от нее так сильно, как сейчас, и все же… Слишком узок и беден был его ограниченный немотой мир, чтобы он мог быть счастлив в нем по-настоящему. Сумеет ли Бобби вырваться из своей тесной клетки? Пока же ни Джонни и никто другой так и не сумели отыскать дверцу, через которую Бобби мог бы выйти в большой и светлый мир нормальных людей и отношений.
— Что, если ты станешь ходить с ним на соревнования к Шарли? — предложил Джонни. — Когда-то ему нравилось ходить на мои матчи.
Это была неплохая мысль, и Элис одобрительно кивнула.
— Хорошо, попробую. Раньше Шарли стеснялась, что ее брат — немой, но теперь она стала старше. Надеюсь, она не будет возражать.
— Пусть только попробует, — проворчал Джонни, присаживаясь на краешек кухонного стола, на котором Элис раскатывала тесто для двух яблочных пирогов. — Кстати, почему пирогов — два? — поинтересовался он, с наслаждением вдыхая аромат свежеенарезанных яблок. Раньше он, бывало, таскал яблочные дольки буквально у нее из-под ножа, но теперь ему оставалось только принюхиваться к аппетитным запахам.