Разумеется, Гавр друг, товарищ и брат, но что помешает ему, при всей его горячей преданности, сбросить ее с высоты десятиэтажного дома, а потом ходить вокруг и поскуливать, недоумевая, почему она не хочет играть дальше?
Другая серьезная проблемища касалась уздечки. Как управлять гиелой?
Рине пришлось смотаться в ШНыр и отыскать в амуничнике старую уздечку. Где-то за час, используя секатор, нож, цыганскую иглу и шило, из старой сбруи для пега она сделала то же самое для гиелы. Ей пришлось проявить смекалку, граничащую с наглостью, потому что ремни не подходили, дырок в нужных местах не было, а трензель рычащий Гавр вообще отказался брать в рот, и в результате пришлось обойтись.
Наконец, используя уговоры и ласку в равных долях с мороженой рыбой, Рине удалось надеть уздечку на гиелу и взгромоздиться в седло.
– Ну, теперь лети! – приказала она неискренним от напряжения голосом и высоко подбросила одну из двух остававшихся рыб.
Гавр рванулся, оттолкнулся задними лапами и поймал треску в двух метрах от земли. От непривычной тяжести его стало заваливать, но он справился и, хаотично хлопая крыльями, полетел вдоль дороги.
Ветка смазала Рину по лбу. Она стала поворачиваться, и сразу же другая ветка с удовольствием хлестанула ее по уху. А тут еще Гавр задел крылом молодую сосну, едва не катапультировав наседницу из седла. Рина поняла: если срочно не заставит Гавра подняться, ее размажет о деревья.
Она потянула повод, задирая ему морду. Пег понял бы команду лететь вверх, однако Гавр не был пегом и воспринял призыв как наглое вторжение в свое личное пространство. Он кувыркнулся через крыло, плюхнулся на луг и стал лапами сдирать уздечку. Отвлекая его внимание, Рина махнула у него перед носом последней мороженой рыбиной. Гавр рванулся и вновь взлетел.
Их полет напоминал Рине перемещения бабочки. Гавр взлетал, делал несколько стремительных, разнящихся по высоте зигзагов, обрушивался на землю, мало заботясь о качестве посадки, секунду или две отдыхал и вновь стартовал.
В среднем, если считать по прямой, они всякий раз продвигались метров на триста. Вконец измученная козлиными дерганьями, Рина не понимала, куда они летят. Ей казалось, ее пристегнули наручниками к качелям и методично выкачивают мозг.
Она грезила о широком надежном седле пега и его ровном, надежном полете. Пег и молодая гиела – не просто две разные вещи. Разница примерно такая, как мчаться на шоссейном мотоцикле по ровной дороге или тащиться за трактором на веревке, когда он едет по колдобинам.
– Бе-едные ве-е-е-дьма-ари-и-и-ики-и-и! И они так каждый де-е-е-ень! – подскакивая, бормотала Рина.