Она и сейчас смогла бы приготовить его по памяти.
Хотя с тех пор никогда и не пыталась.
Кэтрин Дэнс понимала, что должно пройти определенное время, прежде чем она исцелится от своего горя. «Исцелится» — именно этим словом воспользовался ее психоаналитик. Он ошибался, как очень скоро поняла Кэтрин, от настоящего горя невозможно исцелиться полностью. Шрам, затягивающий глубокую рану, остается шрамом. Со временем на место боли приходит онемение. Но здоровую кожу под шрамом уже никогда не восстановить.
Дэнс улыбнулась, осознав вдруг, что здесь, в такси, она скрестила руки и поджала ноги. Эксперту в кинезике прекрасно известно, что означают подобные жесты.
Улицы казались совершенно одинаковыми: темные каньоны между громадинами зданий, серые и мутно-коричневые, расцвеченные неоном реклам: «АТМ», «Закусочная», «Маникюр за 9,95$». Какой контраст с полуостровом Монтерей, с его дубами и эвкалиптами, песчаными участками, перемежающимися зарослями суккулентов. Такси ехало довольно медленно. У Кэтрин была масса времени для воспоминаний. Городок, в котором она живет, Пасифик-Гроув, на самом деле представляет собой викторианскую деревню в 120 милях к югу от Сан-Франциско. Население в нем всего 18 тысяч душ, он примостился между шикарным Кармелем и трудолюбивым Монтереем, прославленный в «Консервном ряду» Стейнбека; за то время, которое потребовалось такси, чтобы миновать восемь нью-йоркских кварталов, Пасифик-Гроув можно проехать весь из конца в конец.
Нью-Йорк… Темный, до предела перенаселенный, в общем, жуткий и чудовищный город. И тем не менее, несмотря ни на что, она любила его. В конце концов, не надо забывать, что больше всего на свете Кэтрин интересовали люди, а здесь их собралось больше, чем где бы то ни было еще.
Кэтрин подумала: а как на ее идею отреагируют дети?
Мэгги она понравится, Кэтрин в этом не сомневалась. Она без труда представила свою десятилетнюю дочурку стоящей посередине Таймс-сквер. Волосы, схваченные в хвост, мотаются из стороны в сторону, когда она переводит зачарованный взгляд с реклам на прохожих, а с них — на разъездных торговцев, потом — на бесконечную вереницу автомобилей, направляющихся в сторону бродвейских театров.
Уэс? С ним будет посложнее. Мальчику было двенадцать, когда погиб отец, и он очень тяжело перенес случившееся. Но кажется, и к нему постепенно возвращаются чувство юмора и уверенность в себе. Несколько месяцев назад Кэтрин впервые решилась оставить его со своими родителями и поехать в Мехико по делу об экстрадиции преступника, в первую заграничную командировку со времени гибели Билла. Их первое длительное расставание Уэс вроде бы перенес нормально, поэтому Кэтрин и согласилась наконец провести в Нью-Йорке семинар, о котором управление полиции штата просило ее уже в течение целого года.