Сазонов изумленно посмотрел на Комарова и только теперь увидел, что цепкие его глаза смеются.
– У вас сомнения насчет Басова? Или насчет меня?
– Входит человек, а на лбу у него волнение аршинными буквами написано. Я просил направить к нам человека, который в любой обстановке владел бы собой. – Комаров вдруг широко улыбнулся, хлопнул Сазонова по плечу и, перейдя на «ты», по-свойски, домашним голосом сказал: – Не тушуйся, браток! Это у меня такой способ с молодых спесь сбивать!
– Приму к сведению, – сухо сказал Сазонов, все еще досадуя на председателя Петроградской ЧК.
– Тогда займемся делом. – Комаров, будто не заметив его тона, положил на стол крупные, в узловатых венах руки, сцепил пальцы и спокойно, ровно проговорил: – Понимаешь, проще всего было бы взять генерала Казакова, этого титулованного сторожа, прямо на рынке, доставить сюда и потребовать адрес баронессы Врангель. Но захочет ли он откровенничать с нами? А пока его разговорим, время пройдет. Второе. Арестовывать Казакова мне бы не хотелось еще и по другой причине. У нас вновь оживляется контрреволюционное подполье, в котором Казаков, не исключено, играет далеко не последнюю роль. Взять его – значит вспугнуть всех: начнут менять систему связи, пароли, явки, и в результате оборвутся и без того тонкие ниточки, что мы успели ухватить… Но вот вопрос: кого к его превосходительству ночному сторожу послать?
– Зачем мы в кошки-мышки играем? – резко спросил Сазонов. – Это же ясно: идти должен я – меня здесь никто не знает.
Комаров с одобрением посмотрел на него:
– Вот теперь ты мне нравишься. А то вошел в кабинет, как красна девица… Значит, так! Поработаешь чуток с Уваровым… В Севастополе ты, надо полагать, не был?
– Почему же, приходилось.
– Тогда задача облегчается. Но поработать с Уваровым все равно придется: тебе надо его глазами увидеть Крым и Севастополь. А вообще, когда будешь говорить с Казаковым, дави на острый недостаток времени: мол, для переброски все организовано и нельзя терять ни минуты!
– Сделаем, – пообещал Сазонов, – куда денется!
Голубые глаза Комарова потемнели.
– А вот самоуверенность, дорогой товарищ, – укоризненно сказал он, – в таких случаях ох как вредна! Да и о почтительности забывать не надо: тебе-то, белогвардейскому связному, хорошо известно, кто такой Евгений Александрович Казаков…
– Я, между прочим, тоже не лаптем щи хлебаю: как-никак подпоручик, граф!
– Ну, графского в тебе, положим, столько же, сколько во мне от принца Уэльского, – со смешинкой в глазах сказал Комаров. – Думаю, не следует титуловать тебя: на мелочи какой-нибудь, на пустяке можем споткнуться. Вон севастопольский контрразведчик полковник Татищев порешил, что быть Уварову простым студентом, и очень даже тем самым помог нам. Ты кем был в мирной жизни?