– Мы учреждение хорошо информированное, – пояснил, удивляясь вопросу, Гольдман. – Лев Давидович Троцкий возвращается из Польши, он может узнать об этом, и тогда… тогда он потребует снятия вас и с этой работы в армии… Я не понимаю, – очень мягко сказал Исаак Абрамович, – зачем вам нужны осложнения? Из-за Кольцова вы получите врагов в лице Дзержинского и Троцкого. Одновременно. Это серьезно.
Розалия Самойловна задумалась. Отложила лорнет. Гольдман – типичный хитрый чиновник, сукин сын, чего еще в нем искать? Щуря глаза, она смотрела сквозь Гольдмана. Посетитель виделся ей расплывчатым пятном, увенчанным поблескивающим шаром головы.
– Вы, товарищ, стараетесь меня запугать, – сказала она. – Эти ссылки на авторитеты – хитрый прием.
Гольдман тянул время. Он ждал радиограмм. Насколько он знал Склянского и Дзержинского, великих аккуратистов, работающих строго по часам, даже по секундной стрелке, сообщения должны были уже прийти. Какая-то канцелярская задержка…
– Розалия Самойловна, зачем мне вас запугивать? Разве я не знаю, что вас невозможно запугать? Разве я не знаю вашу храбрость и самоотверженность? Не сомневаюсь, что вы в числе первых ворветесь в Крым, будете участницей победы над Врангелем. Не удивлюсь также, если вы займете в Крыму какой-либо из важнейших постов…
Гольдман только догадывался о том, что Землячка намерена хлопотать о руководящей партийной должности в Крыму. До него доходили обрывки слухов, и он понимал, что эти сведения обоснованны.
Розалия Самойловна снова взяла лорнет. Нет, она не разглядела как следует этого смешного человечка. Недооценила. Он знает то, о чем она говорила только с Лениным, с глазу на глаз. Да, она хотела заняться превращением Крыма в пролетарский райский уголок, в котором не осталось бы никого из белой нечисти. Великая цель! Неужели этот Гольдман способен помешать ей?
– Вы блефуете, – сказала она.
В этот момент, постучав, в кабинет вошел секретарь-помощник, вышколенный, строгий, похожий на гимназического учителя, одетого в хаки. Поражали его аккуратнейшим образом навернутые обмотки. Это говорило о том, что они в Политотделе не пользуются никакими благами, живут, как простые красноармейцы. Стиль Землячки.
Секретарь, покосившись на Гольдмана, положил на стол несколько бумажек и выразительно постучал пальцем по двум из них. Землячка пробежала тексты, используя лорнет как лупу. Это были расшифровки двух чрезвычайно срочных радиограмм. Троцкий требовал немедленного освобождения Кольцова. От имени РВСР. Того же требовал и Дзержинский от имени ВЧК.