Более половины несчастных в разное время побывали под насосом, струи воды из которого в течение долгих минут, казавшихся вечностью, впивались в их черепа подобно железным гарпунам.
Этот вид наказания стал применяться на плантации Блэкаддеров особенно часто с тех пор, как там начал распоряжаться Блонт.
…Мистер Снивели подозвал к себе нескольких крепких негров и передал им приказ молодого господина. Те выказали полнейшую готовность выполнить требуемую экзекуцию, так как дело шло о Голубом Дике.
Молодой мулат не пользовался симпатией у обитателей плантации. Негры смотрели на него косо, считая, что он добивается власти над ними. А все оттого, что кожа у парня была светлой, а сам он казался гордецом, поскольку близко с неграми не сходился и относился к ним с высокомерным презрением.
Сам Голубой Дик подвергался этому наказанию впервые, но нередко подводил под него товарищей, обвиняя их в непокорности, хотя сам чаще других бывал виноват в непослушании. Правда, старый Блэкаддер многое прощал ему, что способствовало заносчивости мулата.
Это предпочтение, отдаваемое Голубому Дику, такому же невольнику, как они, очень возмущало негров.
Не скрывая радости по поводу того, что наконец-то гордец будет поставлен на одну доску с ними, рабы, которым Снивели приказал вести мулата, подошли к нему.
Двое подхватили Голубого Дика за плечи, двое — за ноги и понесли к насосу. Они положили парня в корыто и так крепко привязали к железным перекладинам, что тот не мог даже шевельнуться.
Голова Голубого Дика оказалась как раз под отверстием насоса. И, конечно, рабы постарались, чтобы он не мог ее никуда повернуть; при малейшем движении мулата задушили бы сжимавшие шею ремни.
— Хорошо! — крикнул молодой Блэкаддер. — Теперь можете оставить его. — И, обратившись к огромному негру, ожидавшему его приказа у стержня насоса, добавил:
— Валяй, Бланко! Выдай ему двойную порцию! Не жалей воды!
Бланко, похожий скорее на хищного зверя, чем на человека, несколько раз уже подвергался наказанию под насосом. Оскалив зубы в злорадной усмешке и зная, что сейчас придется вытерпеть ненавистному мулату, он поспешил привести насос в действие.
Вода полилась сильной широкой струей на череп мулата, прямо на темя, что было особенно мучительно… А в это время негры, покатываясь от хохота, изощрялись в злых и грубых остротах.
Голубому Дику было не столько больно от насмешек и самого наказания, сколько от того, что он заметил среди зрителей Сильвию, очевидно, тоже наслаждавшуюся его позором и страданиями.
Слух о том, что мулат подвергнут наказанию, дошел до негров, и вскоре вокруг места экзекуции собралась большая толпа. Никто не жалел мулата; все хохотали и осыпали несчастного насмешками, со зверской жестокостью упиваясь его мучениями.