Человек перестал сердиться, когда узнал нарушителя. Тома простили, как, несомненно, простит его Господь, если таковой существует. Работник Института, чуть заметно улыбаясь, уже более мягко выговаривал Тому, а тот сказал ему, что потерял ботинки, носки, плащ, пиджак и нож где-то внизу. Он попытался описать свое чудо левитации, но осознал, что сам толком не понял случившегося. Спаситель велел Тому валить отсюда и оставил его в коридоре Эннистонских палат. Том пошел к вращающимся дверям в конце коридора, но, не дойдя, увидел в открытую дверь пустой палаты божественное зрелище — кровать с пухлыми подушками и белоснежными простынями. Он вошел, откинул одеяла и залез в постель. Его тут же одолел самый живительный сон, который он когда-либо испытывал в своей жизни; пока он спал, на него снизошли мудрость и ясность видения. Он проснулся, точно зная, что должен делать, и незамедлительно отправился в Заячий переулок.
Том толкнул заднюю калитку сада в Белмонте и пропустил туда Хэтти. Прошел за ней сам. Она сказала:
— У меня нет ключей.
— Не беспокойся, — ответил он, — Я знаю, как попасть в дом.
Сад был воздушно-зелен, укрыт легким туманом, дымкой, и бесчисленные птицы сплетали голоса в одну сладкую мелодию. Том и Хэтти шли под деревьями, по тропе, покрытой мхом, прошлогодними листьями и мелким острым древесным мусором, на который Тому было больно ступать. Потом они пошли по траве. Том велел Хэтти подождать у парадной двери, а сам обежал дом кругом, зашел в угольный сарай и пролез через окно в задний коридор, как когда-то Джордж. Том побежал к парадной двери и впустил Хэтти. Она воспользовалась ожиданием, чтобы пригладить волосы и расчесать их пальцами. К этому времени она заметно успокоилась.
Она вошла, обойдя Тома, и направилась вверх по лестнице. Сейчас, впервые после того вдохновляющего сна, Том не знал, какова его роль; не то чтобы он сознательно продумал какую-то роль — в каждый момент он действовал инстинктивно, по наитию. Но теперь предначертанные действия, разворачивающиеся словно во сне, подошли к концу, магия иссякла, и он вернулся в нелепую, опасную неразбериху обыденной жизни.
Хэтти вошла к себе в спальню и бросилась на кровать лицом вверх. Она задергала ногами, пытаясь сбросить туфли. Том разул ее и поставил туфли под кровать. И продолжал стоять, глядя на Хэтти.
Хэтти лежала на собственных волосах, раскинувшихся по кровати, отчаяние у нее на лице сменилось спокойствием и тихой усталостью. Том смотрел на Хэтти — робко, вопросительно, извиняясь. Она улыбнулась ему и протянула руку. Он взял предложенную руку и сел на край кровати. Он увидел, что платье девушки было мокро от пота и прилипло к телу. Он поцеловал пальцы девушки. Они были соленые.