К удивлению Майкла, с заднего сиденья машины вылез Гектор Адонис. Он и представил молодую женщину. Звали ее Юстина. Она не отличалась застенчивостью, свойственной молодым, да и лицо у нее было зрелой женщины, уже познавшей трагедийность жизни. Она внимательно оглядела Майкла и лишь потом наклонила голову, здороваясь с ним. Казалось, она пыталась понять по его лицу, может ли он предать.
Одна из старух повела молодую женщину в отведенную для нее комнату, Андолини же стал вытаскивать из машины ее багаж.
Вечером они ужинали все вместе, кроме Андолини, который укатил назад в своем «фиате». Гектор Адонис остался. За ужином шел разговор о том, как они будут переправлять Юстину в Америку. Дон Доменик сказал, что катер может отбыть в Тунис в любой момент — он у них все время наготове: ведь неизвестно, когда может появиться Гильяно, а как только он появится, мешкать будет нельзя.
— Никто ведь не знает, какие страшные люди могут прикатить следом за ним, — с легкой усмешкой произнес дон Доменик.
Питер Клеменца сказал, что проводит Юстину до Туниса — он хочет сам посадить ее на самолет и удостовериться, что у нее есть все необходимые документы для беспрепятственного въезда в Штаты. Затем он вернется на виллу.
Как только Юстина прилетит в Америку, она пошлет Гильяно письмо с условным словцом, и тогда начнется операция по вывозу Гильяно.
Юстина во время ужина почти все время молчала. Дон Доменик спросил, готова ли она ночью двинуться в путь после того, как большую часть дня провела в машине.
— Ехать легче, чем работать, и менее опасно, чем скрываться, — ответила она, и Майкл понял, чем она, должно быть, привлекла Гильяно. Черные глаза ее сверкали, подбородок был решительно вздернут, рот поджат — сразу видно, что она из волевых сицилиек, — да и тон, когда она заговорила, был непререкаемый. — Я спала в горах и в поле с овцами, так неужели я не могу поспать на катере или в самолете? Там наверняка будет не так холодно… Беспокоюсь я только за Тури — сумеет ли он бежать. Почему он не поехал со мной?
— Не хотел подвергать тебя опасности, Юстина, — мягко произнес Гектор Адонис. — Ему проделать такое путешествие гораздо труднее: оно потребует более строгих мер предосторожности.
— Катер, на котором ты отправишься в Африку, Юстина, должен выйти в море до восхода солнца, — сказал Питер Клеменца. — Так что тебе, пожалуй, следует отдохнуть.
— Нет, я не устала, — сказала Юстина, — я слишком взволнована — мне не заснуть. А вот вина я бы выпила, можно?
Дон Доменик налил ей полный стакан.
— Пей, это полезно для малыша, да и ты поскорее заснешь. Гильяно ничего не велел нам передать?