Она сделала роковую ошибку, подумала Хлоя, ставя на стол бокал с вином. Ей ни в коем случае не следовало так много пить на относительно пустой желудок, и особенно тогда, когда нужно было постоянно оставаться начеку. Держаться во время долгого неспешного ужина казалось достаточно простой задачей. Разговор велся на светские темы, и ее почти не просили переводить, разве что несколько слов. Что было очень кстати, поскольку стоило ей сделать глоток вина, как ее бокал немедленно наполняли вновь, так что к тому времени, как принесли сыр, она оказалась почти опьянена.
И даже тогда она была бы еще в порядке, если бы на все это не легли две порции скотча, которые она проглотила быстро одну за другой после того, как Моника фон Руттер вернулась в гостиную со смазанной помадой, растрепанной прической и сонной поволокой во взгляде.
Бастьен Туссен целовал ее в коридоре, затем проводил в комнату, полную народу, выбрал другую женщину и повел ее в сад, чтобы заняться сексом. Сомневаться в этом не приходилось — при одном только взгляде на пылающее лицо Моники все становилось кристально ясно.
Даже не подождала, пока утихнет этот пожар на лице, сердито подумала Хлоя, опрокидывая стакан с виски, который ей кто-то протянул. Бастьен проявил больше самообладания — впрочем, Монике-то было достаточно задрать подол, тогда как Бастьену пришлось возиться с «молнией» на брюках…
Хлоя осушила стакан залпом и потянулась за следующим. Господи, да ей-то какое к черту дело?! Очевидно, этот человек набросится на любую юбку, которая будет вертеться в поле его зрения достаточно долго, чтобы ее заметить. Хоть она-то сумела сразу его оттолкнуть.
Она тяжело опустилась в свое кресло, глядя на сыр с отвращением. Когда спустя несколько минут неторопливыми шагами вошел Бастьен, он выглядел так же невозмутимо и сдержанно, как и тогда, когда она его впервые увидела. Да она просто дура, если могла хотя бы допустить мысль о нем. Ничего нет неприятнее, чем мужчина, который не желает выказывать свою реакцию. Если кто-то способен выглядеть столь хладнокровно после быстрого секса в саду, тогда он точно не для нее. Она предпочитала мужчин, которые не боялись выдать свои чувства.
И она вообще все выдумала насчет них, напомнила она себе, и ни одно ее предположение не оправдалось. И не важно, в ее ли Бастьен вкусе или нет. Важно, что он определенно не ее уровня.
Он не глядел на нее, пока длился нескончаемый ужин, отчего стало совсем уж ясно, что его интерес к ней был лишь мимолетной забавой. Она торопливо пересела в свое кресло, переводя, когда в ее услугах нуждались, а все остальное время молчала. Моника фон Руттер, напротив, была душой компании — остроумная, очаровательная, она флиртовала с каждым, не разбирая, мужчина это или женщина.