— Вышел я как-то в море на лодке. Погода — просто загляденье, и бури не обещали. Закинул я удочку: треску, значит, ловлю. — Он улыбнулся своим мыслям. Двое больных повернули головы к Томми, ожидая продолжения.
Внезапно улыбка на лице Томми погасла, он взволнованно посмотрел на свои серые кроссовки.
— Тут как потемнеет! Как будто солнце погасили. А на небе ни облачка. Шум поднялся — ни дать ни взять река ледоходит. Оглядываюсь — море на горизонте дыбом стоит. Волна с гору. И на меня. А я даже пальцем пошевелить не могу от страха. В жизни такого не видал. Сижу и таращусь. Жду, что будет.
Еще четверо зашевелились на своих постелях и повернули головы к Томми.
— Все, думаю. Крышка. Кругом совсем почернело, волна уже до неба поднялась. А потом… — Томми перевел дух. Все взгляды в палате были прикованы к нему, — … потом пропала. Как не было. Такие вот дела, ребята. — Последние слова Томми почти прошептал.
Повисла тишина. Стало слышно, как ходят поршни в аппаратах искусственного дыхания. — Так и не знаю, было это или не было. Может, помстилось мне, и не выходил я ни в какое море….
Кто-то закашлялся, видно пытался заговорить, но дыхательная трубка не дала, остальные просто кивали. Томми с ногами вскарабкался на стул. С мокрой одежды натекла порядочная лужа и поползла к железным ножкам кроватей. По палате распространился запах водорослей, и глаза у больных тут же прояснились. Через миг в окно, не замечая стекла, влетели шесть оранжевых лучей и исчезли в головах у пациентов.
В наушнике раздался голос:
— Движение цунами замедляется, сэр. Давление внутри — 20 гектопаскалей. Скорость упала до сорока семи узлов. Волна достигнет берега на десять минут позже.
— Вас понял, — ответил Френч и повернулся к Томми: — Теперь куда?
Томми спрыгнул на пол, улыбнулся и показал пациентам большие пальцы.
На другой стороне коридора, в женской палате никого не оказалось. Аккуратно застеленные койки. Взбитые подушки.
Толстуха-медсестра вплыла следом за Френчем и Томми: узнать, чего надо этим «посторонним».
— А где больные? — начальственным тоном спросил командор.
— Ваши забрали, — с вызовом ответила медсестра. — Женщин первым делом вывели.
— А в мужских палатах еще кто-нибудь остался на этаже?
— Дальше по коридору. Мы их к эвакуации готовим. Посещения запрещены.
Френч кивнул Томми, и они пошли в следующую палату. Томми снова сел в центре и рассказал историю, но уже другую, более подходящую, по его мнению, для данной аудитории. И снова больные пришли в себя.
Френч, привалившись к дверному косяку, смотрел на старика, что лежал ближе всех к выходу. Губы больного дрожали, пальцы постукивали по одеялу. Старик не сводил с Томми огромных, черных как смоль глаз. На бледном лице они казались двумя чернильными кляксами. В глянцевых зрачках отражалась лампочка. Старик тряхнул головой, глаза его начали светлеть и стали голубыми. Оранжевый луч бесшумно прошел сквозь стекло и исчез во рту больного. Старик устало улыбнулся, кивнул и задремал.