— Флора, прекрати, наконец, вмешиваться в мою жизнь! Просто оставь меня в покое! — Затем Закери с силой бросил трубку, взял свой кофе и направился в студию. Там он взглянул на огромные красные кляксы, покрывавшие весь холст, — они как нельзя лучше соответствовали его настроению.
Флора опять хотела видеть его с Даной. Закери бы предпочел, чтобы она больше не вмешивалась в его жизнь, но она делала это уже так давно, что, скорее всего, считает его неспособным самому выбирать себе судьбу. Она так и не поняла, почему они с Даной расстались.
Восхитительная блондинка, певица — да к тому же хорошая певица, он вынужден был признать, — она зарабатывала кучу денег. Практичная Флора это очень ценила.
— Почему ты порвал с ней? — продолжала она интересоваться, но Закери никогда не отвечал. Из принципа он никогда ничего не говорил сестре. Так он экономил время и, кроме того, давал Флоре обширное поле для домыслов — из нее получился бы отличный детектив.
А правда заключалась в том, что у Даны была связь с кем-то еще, Закери обнаружил это, и у них произошла ужасная сцена. Он сказал ей, что не хочет ее больше никогда видеть, и это были не просто слова, оброненные в ссоре, он действительно так решил.
Тем не менее Флора в очередной раз вмешалась. После его первой пластической операции, когда он стал немного походить на человека, она позвонила Дане, выступавшей в лондонском ночном клубе, чтобы та приехала навестить его.
Дана изо всех сил старалась не вздрогнуть, когда впервые увидела его, но Закери успел прочитать ужас в ее глазах, хотя она и прятала его за широкой улыбкой.
— Как ты, мой бедненький? — заворковала она. — Я бы приехала раньше, но Флора сказала, что ты еще не окреп, чтобы видеть кого-либо. Как только она сообщила, что тебе лучше, я сразу примчалась.
Он наблюдал за ее болтовней, которой она пыталась скрыть свой испуг, делая его этим только еще более заметным.
— Какая уютная маленькая комнатка! Ты выглядишь отлично, дорогой, правда очень хорошо! Когда ты вернешься домой, как ты думаешь?
— Без понятия, — отрезал он. — Тебе лучше уйти, Дана. Флоре не следовало просить тебя приезжать. Я не хочу никого видеть.
Осеннее солнце золотило ее волосы, покрывало таким же золотом ее светлую кожу, делало ее зеленые глаза похожими на глаза кошки. На ней был костюм — самый простой из тех, что он когда-либо видел на ней, но который наверняка стоил целое состояние: голубая шелковая блузка с короткими рукавами и глубоким вырезом и коротенькая юбочка, обнажавшая ее длинные загорелые ноги.
Ее красота больше не трогала Закери. За обаятельной внешностью он разглядел настоящую ее сущность, и она была ему безразлична.