Недавно сюда переехал один тип с женой и обнаружил, что в подвале его дома сотнями водятся крысы. Здоровые, ленивые крысы с младенческим взглядом.
Когда жене однажды пришлось погостить у родственников пару деньков, этот тип сходил и приобрел револьвер 38-го калибра и кучу боеприпасов к нему. Затем он спустился к крысам в подвал и принялся палить. Крысам было на это начихать. Они, очевидно, решили, что все это — кино, и принялись уминать своих покойных подружек запросто, как воздушную кукурузу.
Этот тип подошел к одной крысе, которая как раз лопала приятельницу, и приставил ей дуло к виску. Крыса, как ни в чем не бывало, продолжала жрать. Услышав лязганье курка, крыса перестала жрать и покосилась сперва на пистолет, а затем на человека. Это был дружелюбный взгляд: после такого обычно говорят: «Моя мамочка в девичестве пела не хуже Дины Дурбин».
А этот тип нажал на спусковой крючок.
У него совсем не было чувства юмора.
Одну и ту же односерийную, двухсерийную, бесконечносерийную киношку крутят каждый день в Мурсвиле, что в Индиане, — одну и ту же киношку в Главном Кинотеатре джондиллинджеровой столицы Америки.
Я слышал и прежде, что здесь неплохая рыбалка, а нынче он струился, весь белоснежный, в то время как другие крупные ручьи были мутны от талых снеговых вод с вершин Мраморных гор.
Еще я слышал, что здесь, высоко в горах, в заводях бобровых плотинок, водится атлантическая форель.
Парень, которой сидел за рулем школьного автобуса, набросал мне карту Грайдер-Крик, показав места с хорошей рыбалкой. Мы стояли напротив Стилхед Лодж, когда он рисовал мне карту. День был очень жарким. Градусов сорок.
На Грайдер-Крик до мест, где хороший клев, без машины не доберешься, а у меня машины не было. Карта тем не менее была очень мила. Рисунок серым твердым карандашом на обрывке кулька. Лесопильня обозначена вот таким квадратиком: c
БАЛЕТ ДЛЯ ЛОВЛИ ФОРЕЛИ В АМЕРИКЕ
Способ ловли насекомых, излюбленный непентесом, — это балет для Ловли Форели В Америке, балет, достойный того, чтобы быть поставленным в Калифорнийском Университете в Лос-Анджелесе.
Это растение сейчас торчит за моей спиной на подоконнике. Оно умерло через несколько дней после того, как я купил его в универмаге Вулворта во время президентских выборов 1960-го.
Я похоронил его в пустой банке из-под метрекала.
Надпись на банке гласила: «Диетический Метрекал для Контроля за Весом», а пониже и помельче: «Ингредиенты: сухое обезжиренное молоко, соевая мука, сухое цельное молоко, сахароза, крахмал, кукурузное масло, кокосовое масло, дрожжи, ванилин», но теперь банка стала всего лишь гробницей непентеса — побуревшего, высохшего, покрывшегося черными пятнышками.