Следователи прекрасно знали, какие грешки водятся за банком и фирмами, контролируемыми Игорем и Вадимом, но более всего их интересовали иностранные счета и судьба «золота партии». Добром это не могло кончиться: Игорь понимал, что Вадима допрашивают с пристрастием, а тут еще, как назло, в дело вступили спецслужбы, тоже желающие узнать, куда делось «золото партии».
Свой двадцать четвертый день рождения Игорь планировал отпраздновать с размахом, в новой семикомнатной квартире на Кутузовском проспекте, купленной у вдовы какого-то бывшего советского министра. Торжество планировалось загодя, приглашались сливки общества, но в тот ноябрь Игорю оказалось не до веселья. Большая часть именитых гостей просто не пришла, причем многие даже не сочли нужным предупредить или извиниться, – по столице уже расползлись слухи о том, что на банк вот-вот наложит лапу государство, а Вадим и Игорь окажутся за решеткой. На вечеринку заявилась только мелкая шушера, вечные прихлебатели, неудачники и лизоблюды. Игорь даже не вышел к гостям, запершись в кабинете и пробуя отвратить надвигавшуюся катастрофу, – он звонил, звонил и звонил, но никто не хотел разговаривать с ним.
А вот проректорша Фаина Григорьевна сама звякнула, узнав о нависших грозовых тучах, и даже пообещала, что попробует задействовать свои связи в Генеральной прокуратуре. Однако Игорь знал: если за него взялись чекисты – пиши пропало. Звонок от Фаины, конечно, грел душу, – не забыла старушка об их бурных выкрутасах в постели (а также на столе, на ковре, в ванной и даже на стремянке), но она ничем не сможет помочь: в игру вступил уж слишком серьезный противник. Игорь видел: придется уступать бизнес, и будет еще хорошо, если он останется в живых и на свободе. Ничего, в нескольких банках в Монако и Андорре имеются тайные счета, на них чекистам никогда не выйти. Немного, в общей сложности вряд ли больше двадцати миллионов, но и этого хватит на сытую жизнь подальше от бандитской России.
Когда музыка сделалась нестерпимо громкой, Игорь вышел из кабинета и увидел, что квартира превратилась в свинарник: пустые бутылки, грязная посуда, использованные шприцы. Похоже, нахлебники отрываются по полной программе, желая хотя бы напоследок получить побольше удовольствий. А когда его арестуют, ни один из них не вспомнит об Игоре Веселовском – был такой и сплыл, и вся шушера перекочует на квартиру нового «короля жизни».
Игорь схватил нескольких вдребезги пьяных да к тому же еще накачавшихся наркотиками субъектов и вышвырнул их за дверь. Что они сделали с его квартирой! Телевизор разбит, шелковые обои ободраны, золоченый кран в ванной выворочен с корнем, на краю мраморной купели сидит патлатая девица и пытается вколоть себе в руку шприц. Игорь ударил девицу по лицу, та с хрюканьем повалилась в ванну, заполненную мутной водой. Он быстро подхватил девицу – не хватало, чтобы она захлебнулась, а его упекли в тюрьму, как простого уголовника.