Фёст махнул рукой и налил себе полстакана из бутылки, предназначавшейся президенту.
– Поэтому ни жалости, ни сочувствия у меня ни к кому не осталось. Одна надежда – президент задумается и начнёт свои обязанности как должно исполнять.
– Террором и репрессиями?
– Не бойся. Террор и репрессии я на свою совесть приму. Мне давненько уже терять нечего. Но если с нашей страной ещё хоть что-то хорошее сделать можно, я это сделаю. И плевать хотел на комментарии! В историю моё имя по-любому не войдёт.
– А хотелось бы? – провокационно спросил Секонд.
– Да вот ни на грош. Ты за свои подвиги в Москве и кресты получил, и аксельбанты. А я? И ни хрена мне не надо. Что, от Шульгина медальку «За боевые заслуги» попросить? От вашего Императора памятный значок? Так ты за меня получил, мне рядом с тобой не по делу стоять было. Мы с Ненадо и другими корниловцами во дворе пили, нам за царским столом места не хватило…
– Какие мы с тобой разные стали, – печально сказал Ляхов-второй.
– Совсем ничуть. Это тебе случайно показалось. Захотел во мне своё подобие увидеть – и увидел. Капитально при этом ошибившись. Что между нами общего, кроме одинакового генетического кода? Под пулями рядом полежали, стреляя в одну цель? Неплохо вышло, только результаты снова неодинаковые…
Фёст, прервав резкие, рвущиеся из души слова, несколько раз глубоко вздохнул. Отошёл к открытому окну, дотянул сигарету и выбросил окурок на улицу, подумав: куда же он прилетит? В ту или в другую реальность?
– И всё же ты мой брат-аналог? – спросил он, возвратившись к столу.
– Несомненно, – ответил Секонд.
– Тогда тебя не шокирует мой поступок? Я сейчас пойду в комнату к Людмиле. Попробую с ней поговорить, не как «работодатель», тобою назначенный, а просто так… Можно?
– О чём ты спрашиваешь? – удивился Секонд.
– Именно о том. Можно мне с этой девушкой повести себя как со случайно встреченным сегодня и здесь человеком? Кинофильм «Июльский дождь» видел? Да, – он махнул рукой, – откуда ж тебе… – Снова закручинился. – Ладно, ты ей потом скажи, что ли, чтобы она меня как саиба, за большие деньги её купившего, не воспринимала…
– Нет, ну зачем ты опять? – Вадим-второй не столько обиделся, сколько расстроился. – Ничего ей говорить не нужно. Для неё я командир, в плане сложившихся в нашем мире обстоятельств. Ты теперь – понятно, кто. Либо она – эскорт-леди, либо ты её телохранитель. По обстановке. Вот и решайте сами…
– Понятно, – со странной интонацией ответил Фёст. – Любопытно, конечно, но и вправду, попробую сам разобраться…Ты знаешь, она мне действительно очень понравилась. Как одна похожая девушка на преддипломной практике. А, – махнул он рукой, – всё без толку! Раньше бы ты понял, сейчас наши установки слишком разошлись. Короче – ложись спать, фронте камерад. Комнат здесь даже слишком много. Иногда страшно становится.