Сильвия точно так же отбросила на ковёр жакет, блузку, потянула через голову юбку.
Уж никак этой женщине не дашь её то ли сто сорок, то ли сто пятьдесят лет. Тридцать пять от силы. Самый прекрасный возраст, когда всё сошлось – и красота неувядшая, и ум, и опыт… Как говорил всем известный профессор Выбегало: «Она, значить, хочет всё, что может, и может всё, что хочет!»
Что касается фигуры Сильвии Артуровны – снимай и помещай без всякой ретуши на обложку самого престижного мужского журнала. Обосновавшись на жительство в викторианской Англии, она, похоже, многое потеряла. Там ничем не блеснёшь в свете, кроме как тонкостью талии и глубиной выреза декольте.
Леди раздевалась не спеша, обстоятельно, давая возможность рассмотреть себя в любой из тщательно продуманных поз. Секонд несколько раз непроизвольно сглотнул слюну, не отрываясь от лично для него устроенного представления.
Сняв абсолютно всё, она так же не спеша начала выбирать подходящий наряд из десятков платьев и костюмов именно этой эпохи, развешанных на плечиках. Наконец остановилась на ярком, но одновременно весьма элегантном платье, приложила к телу, прикидывая, хорошо ли будет, поправила причёску и вдруг от души рассмеялась, скорчила забавную гримасу, резко повернулась и вышла в дверной проём, подбоченившись и отставив в сторону ножку.
Секонд отчего-то не подумал, что если он её видит в зеркале, так и она его тоже. «Угол падения равен углу отражения» – закон физики.
– Интересно исподтишка за голыми женщинами наблюдать? – спросила она, садясь напротив, ничуть не стесняясь своей наготы, на расстоянии протянутой руки всего лишь. Даже алое, в белых цветах платье положила не на колени, а рядом, на подлокотник.
– Врачу – не очень, – ответил Вадим, однако достал из пачки вторую сигарету. – На первом-втором курсе действительно интересно было, да и то далеко не в каждом случае…
– Оставь. – Она плеснула себе в рюмку на палец коньяка. – Ты – будешь? – придержала в воздухе наклонённую бутылку.
– Не хочется, – мотнул головой Секонд. – Сколько можно?
– Как знаешь. А тяга к рассматриванию обнажённых, ещё лучше – обнажающихся женщин, в процессе – от профессии не зависит, иначе все врачи были бы профессиональными импотентами. Уж гинекологи – обязательно. Любой взрослый мужчина совершенно точно знает, что увидеть что-нибудь принципиально новое невозможно теоретически, и тем не менее…
– Наверное, – рассудительно сказал Секонд, стараясь всё-таки смотреть в лицо Сильвии, а не на грудь и ниже, – нас волнует не анатомия как таковая, а возможность увидеть конкретный объект в нестандартной ситуации. Нет ничего более скучно-раздражающего, чем нудистский пляж или плановый медосмотр сотрудниц ткацкой фабрики. Пусть и двадцатилетних, но в числе около ста человек.