Внезапно Эш почему-то подумала: он потрясен. Я его потрясла. Она вздрогнула. Сначала Питер, теперь Джейк Дейр. Сжала зубы, ожидая, когда он обольет ее презрением.
Но он неожиданно сказал довольно спокойно:
— Извините меня. — На щеке подергивался мускул. — Мне не следовало этого делать. Глупо с моей стороны. Мне очень жаль.
По непонятной причине ей эти слова показались еще более оскорбительными. Питер просто отрывал от себя цепляющиеся за него руки и уходил, но, по крайней мере, он не говорил с ней с такой убийственной вежливостью. Потрясенная, Эш произнесла незнакомым ей самой голосом:
— Никогда не касайтесь меня снова.
Зеленые глаза впились в нее. Под их напором она сделала шаг назад, прижимая папку Боба к груди как щит.
— Этого я не могу обещать, — сказал он. Она чувствовала, как унижение поднимается к самому горлу подобно рвоте.
— Только снова коснитесь меня, и я выставлю вас из этого дома по решению суда за оскорбление действием, — бросила ему Эш.
Она говорила первое, что пришло на ум. Она представления не имела, есть ли у нее основания для таких действий. И в какой-то степени ей это было безразлично. Она могла либо угрожать ему, либо постыдно бежать. А она не собиралась начинать бегать от человека, живущего в ее собственном доме.
— Вы, верно, думаете, что о вас уже достаточно писала пресса, но если вы тронете меня снова, вам небо покажется с овчинку.
Джейк долго смотрел на нее, красивое лицо ничего не выражало.
— Я вам верю.
У Эш создалось впечатление, что за этим бесстрастным фасадом блестящий ум со скоростью молнии просчитывает все варианты.
И остался недоволен полученными результатами. Она невольно вздрогнула.
— Жаль, что я не знаю, что было обо мне в том докладе, — повинуясь инстинкту, сказала она. И сама удивилась. Ей и в голову не приходило, насколько беспокоит ее существование этого доклада.
— Из него вы не узнаете ничего нового, — сухо заметил Джейк.
Эш снова поежилась.
— Все выглядит иначе на бумаге, верно? — Она замолчала, размышляя.
— Да. — Он как-то странно взглянул на нее. Голос вдруг стал мягче, как будто она какой-то нервный зверек, с которым надо обращаться ласково. — Знаете ли, факты, возможно, и правильные, но они не дают представления о действительной картине, Эш. Человек — нечто большое, чем сумма разных обстоятельств.
Она не поняла его. Он это увидел по ее лицу. В его голосе послышался смех.
— Например, когда я собирался навестить одиноко живущую миссис Лоуренс, мне и в голову не приходило, что она профессиональный садовник.
Они помолчали, пока Эш пыталась безуспешно прочитать выражение его глаз. Потом невольно рассмеялась. В конечном итоге, он был близок к истине. Он, наверное, из окна видел, как она пропалывает грядки в огороде. К тому же ее одежда очень ясно об этом говорила.