— Уверена? — спросил он.
— Уверена. — Она надеялась, что никто, кроме нее самой, не сможет различить в этом слове ее глубокое сомнение в самой себе.
Но, похоже, Джейку это удалось.
— Господи, Эш, ну что мне с тобой делать? — Он прижал ее к груди, но нежно и легко. — Полагаю, бесполезно уверять тебя, что я никогда не сделаю тебе больно?
— Да, — сказала Эш. — Откуда тебе узнать, когда ты сделаешь мне больно?
Он резко выдохнул воздух.
— Ты могла бы мне подсказать, — предложил он.
Эш промолчала.
— Так ты уверена, что я сделаю тебе больно?
Но на этот вопрос тоже не существовало ответа. Джейк Дейр был не ее поля ягода, и они оба это знали. Слишком практичен, слишком хорошо держит себя в руках, любит командовать. Эш понимала, что ни в какое сравнение с ним она не идет: она и себя не может контролировать, не то, что кого-то еще. Она всегда знала, что его интерес к ней вызван низменным мотивом. Он вполне может положить кальку плана застройки и контракт на продажу Хейс-Вуда под подушку, если уж на то пошло, подумала Эш. Если она все так хорошо понимает, как же она позволила себе попасть в такую ситуацию? Единственное ее оправдание — ей страстно хотелось немного счастья, пусть на одну ночь, пусть это даже будет притворством. Она почувствовала прилив гнева на саму себя. Но это ничего не изменило. Она все равно отчаянно желала его. Джейк снова вздохнул.
— Где тут свет зажигается?
Эш сразу напряглась.
— Не надо света.
Он слегка отодвинул ее от себя, чтобы заглянуть в лицо.
— Для страховки? Думаешь, сможешь потом сделать вид, что ничего не было, если мы не будем зажигать свет?
Эш рассердило это обвинение.
— Я не делаю вида, — сказала она.
И это было правдой. Притворялась не она, а Джейк. Как это он сказал? Некоторые вещи нельзя изменить? Их надо принимать и идти вперед. Он такой, какой он есть. У Эш нет права пытаться изменить его. Но правду она ему сказать может, даже если он не хочет ее принять.
— Я не делаю вида, — печально повторила она.
— Уж лучше не надо, — сказал Джейк.
Он с выработанной долгой практикой легкостью снял с нее жакет. Этого следовало ожидать, но Эш все равно отшатнулась.
— Что ты делаешь?
Он отбросил жакет в сторону и рассмеялся.
— Готовлюсь злоупотребить твоим гостеприимством. А ты что подумала?
Она напряженно рассмеялась. Руки покрылись мурашками. И вовсе не потому, что в комнате было холодно.
— Можно и так сказать, — согласилась она. Она снова попыталась рассмеяться, но смех вышел неестественным, слишком нервным.
Казалось, Джейк почувствовал ее смущение, потому что опустил руки и отступил. Она сразу бросилась к окну и повернулась к нему спиной. Над садом ярко горели звезды, и стояла ничем не нарушаемая, томительная тишина.