Подмигнув ходячей страшилке, я закрыла глаза и пожелала кофе, представив крохотную фарфоровую чашечку, полную ароматной горячей жидкости. Видение было настолько четким, что я даже ощутила на языке пряный горько-сладкий привкус. Вопреки привычке истинных гурманов пить кофе без сахара, я упорно портила натуральный вкус напитка в угоду своим пристрастиям сладкоежки.
Открыла глаза, осмотрелась. Вожделенная чашка с кофе отсутствовала.
Состроив разочарованную гримасу, я схватила тряпку, пару раз окунула ее в воду и поплелась обратно в комнату, оставляя на полу мокрую дорожку капель. Из вредности.
Наблюдавший через окно столовой домовой озорно улыбнулся и поспешил вернуться в огород.
– Это же надо, выдумала! Кофе! Знать не знаем, ведать не ведаем!
Поначалу было скучно, к тому же пауки, вылезавшие на потревоженную тряпкой паутину, вызывали у меня чувство брезгливости и заставляли срываться на визг. Зато мои вопли привлекли внимание крысолака. Он застыл на пороге, встопорщив уши-лопухи, и наблюдал за мной с легкой смешинкой в синих глазах. Когда я в очередной раз взвизгнула и отскочила от полки, пульнув тряпкой в крупного паука, зверь даже закашлялся, явственно скрывая душивший его смех.
– Ненавижу пауков, и ничего смешного! – вызверилась я на крысолака. – Между прочим, они симпатичнее тебя будут!
Тут я, конечно, соврала. Лично для меня пауки были самыми отвратительными существами, наравне с тараканами, гусеницами и прочей насекомой гадостью. А у крысолака все его внешнее уродство полностью затмевали потрясающие глаза. Но я была злая из-за пауков и обижена на молчаливые насмешки, поэтому разошлась не на шутку:
– Если такой храбрый, мог бы и помочь! А смеяться мы все умеем! Между прочим, по законам жанра, мне при подобном перемещении прекрасный принц положен, а вместо него достался ты – ушастое недоразумение. Хотя не спорю, оно и лучше: от мужиков, знаешь ли, одни проблемы. Им бы бутылку пива – и на диван, к телевизору. Или, как вариант, к компьютеру. Ни на прогулку его не вытащишь, не говоря уже о магазинах, ни гвоздь прибить не допросишься. Никакой тебе нет ни помощи, ни романтики. Им женщина – что предмет мебели, только передвижной, на ножках. Мельчает настоящий представитель рода мужского, вымирает! Понимаешь?
Выпалив сию тираду, я замолчала, рассеянно глядя на крысолака и комкая в руках какой-то мешочек с неизвестным содержимым, с которого до появления уже забытого паука прилежно стряхивала пыль. Злость испарилась, испугавшись моего воинственного настроения, зато пришло полное осознание абсурдности происходящего.