После обеда к нам подошло подкрепление, и мы заставили усташей отойти. Потом меня отправили с пакетом в соседнее село. Когда шел, наткнулся на убитого крестьянина. Рядом с ним лежала собака. Это было на самой дороге, возле сожженной церкви. Под ними растеклась большая лужа крови. Ох, как тяжело видеть такие картины!» Где ты видел убитого человека и собаку? — Стево поднял голову от блокнота.
— При выходе из села. Здесь всех перебили.
Стево продолжал читать. Это была самая последняя запись:
— «В Стригове не лают собаки. Усташи поубивали их вместе с людьми».
На последней странице стояла подпись: «Младжен М. из 6-й бригады».
Стево поднялся. Младжен, который все это время внимательно за ним следил, спросил:
— Думаешь, я понапрасну порчу бумагу?
— Почему же?
— Пишу, чтобы все это не забылось. Если погибну я, останется дневник...
Стево обнял за плечи юношу, ставшего ему удивительно близким и дорогим.
Они вышли из сарая.
— Ты хорошо пишешь, Младжен, не бросай этого, — сказал Стево.
— Мне и самому интересно.
Они стояли перед раскрытой дверью, и по двору протянулись их тени. Стево стал расспрашивать Младжена о жизни. Этот молодой партизан очень заинтересовал его. Вдали, где проходила железная дорога, занялось зарево. До них донеслось несколько взрывов и нечастая стрельба.
— Там сейчас мой друг Ранкан. Очень я за него боюсь, — тихо проговорил Младжен. — У него сегодня день рождения. А вчера он со мной поделился: его мучает предчувствие, что он должен погибнуть.
— Ерунда, только дураки верят в предчувствия.
— Знаешь, я тоже иногда начинаю очень бояться смерти, только никому не говорю об этом, — признался Младжен.
Он вернулся в сарай, улегся на солому и вскоре заснул, А Стево еще долго стоял, прислушиваясь к далеким разрывам...
Партизанский суд собрался, чтобы решить дело бойца Йои. Зрители испытывали различные чувства: одни пришли из простого любопытства и теперь с интересом ожидали начала, другим было явно не по себе, третьи шепотом спорили об исходе суда. Йоя в партизанах давно, с первых дней восстания. До этого работал на шахте «Любия», рубил уголь. В отряде он показал себя превосходным пулеметчиком и, кроме того, специалистом по организации засад на дорогах. Руки у него были большие, мозолистые. Он очень этим гордился и любил повторять, показывая собеседнику свои ладони:
— Вот здесь вся моя биография! От начала и до конца. Смотри и завидуй!..
Когда у него отобрали оружие, Йоя сначала растерялся.
— Меня — арестовывать?! — пораженно спросил он у партизан, которые должны были отвести его под конвоем в штаб.