— Всего двенадцать.
— Да. Проверка была тщательной, да и корабль новый — только второй рейс делает. Стартовали как обычно. И вот, даже не выходя из Системы, пропали! Слежение было непрерывным. Вдруг на всех контрольных станциях Системы погасли экраны прямой связи. Одна из станций была рукой подать, в двух минутах полета. И локаторы — тоже! — вдруг показали пустоту. — Василий Севастьянович, да вы же все знаете! — заметил отсутствующий взгляд своего заместителя начальник.
— Прошу прощения, я думал, что вы располагаете более полной информацией!
— Выходит — нет. Что вы предлагаете?
— Послать корабли-спасатели. Просмотреть пространственный шар радиусом возможного суточного перелета. По предполагаемой трассе всем станциям работать в режиме поиска на частотах «Арзамаса- 2».
— Все сделано. Хуже всего — абсолютная непонятность: ни вспышки, ни облака, ни обломков.
— Борис Африканович, экстренный вызов центра связи, — пропел в пространстве голос Анны Ивановны.
— Спасибо, включаю.
— Передаю запись сообщения станции слежения X-12, - четко доложил голос дежурного оператора. Экран погас. И снова вспыхнул — с конопатым парнем в комбинезоне, очевидно оператором с Х-12:
— Докладываю. С 12.00 вчерашнего дня работаем в режиме аварийного поиска.
— Вот тянет!
Борис Африканович знаком остановил своего заместителя.
— Сегодня, в 12.05, в точке, смещенной от места исчезновения «Арзамаса- 2» на… (туг пошли координаты) локаторы обнаружили корабль, который ответил на вызов и оказался «Арзамасом- 2». Связь неустойчивая, с перерывами — оператор корабля объясняет это повреждениями в аппаратуре. Командир «Арзамаса- 2» принял решение возвращаться на Землю. Говорит о какой-то посадке и потере астронавигатора. Дальше — неразборчиво. Потом — прорвались. Доложили, что экономят питание. Все. Продолжаю слежение.
Экран погас. Начальник Звездного предприятия запросил разницу между координатами исчезновения и появления корабля Ответили сразу — там вели параллельный просчет.
— Около ста километров. В пределах возможной ошибки, — ответил с экрана лысый расчетчик в тяжелых очках.
— Ну, Василий Севастьянова, что вы теперь об этом думаете?
— Еще непонятнее… Исчезновение Петрова-Степного, какая-то посадка, а всего-то прошли одни сутки. И там нет никаких планет. Уж не тронулись ли они разумом?
— Будут ближе — свяжемся. Ясно одно — произошло необычное. Через четыре дня, когда корабль сядет, разберемся окончательно.
— Борис Африканович, вас вызывают наверх, — сделав нажим на последнем слове, опять пропела невидимая секретарша.