— …Оттеснить, — повторил комбат, не обращая на него внимания, — и дать гарнизону возможность выйти. Если он, конечно, пожелает. Если имеется такой приказ: оставить дот.
— Как же выйдешь оттуда, пахать — не перепахать.
— Словом, приказ вам ясен. Оттесните их, свяжитесь с гарнизоном и дайте ему шанс. Затем догоняйте батальон. Заночуем в пяти километрах отсюда. Деревня Сауличи.
— Если ее еще немецкие асы не сожгли, — не унимался старший сержант, и Гордаш удивлялся многотерпению майора, который до сих пор не прекратил пререкания. Но очевидно майор понимал, что посылает старшину и его людей на верную гибель, не оставляя им никаких шансов ни пробиться к доту, ни уцелеть в этом бою.
— Повторяю: пункт сбора — деревня Сауличи. Догнать и найти нас. Вы поняли меня, старший сержант?
— Как же, догонишь вас потом! Да и что от нас останется после этой бойни? Может, в деревне немцы в баньке парятся.
— Ничего, война сведет, — с суровой загадочностью ответствовал майор, отводя в сторону взгляд. — Рассудит и сведет, старший сержант Резнюк. А доту надо помочь.
— Как же, очень мы ему поможем, — все еще исключительно из вредности проворчал Резнюк.
И в группе его было тогда всего восемь бойцов. А Орест Гордаш сидел на камне, у подножия каменного креста, невесть когда и по какому случаю поставленному здесь, и задумчиво осматривал большую деревянную плиту, которая как бы служила ему основанием. Вся она была испещрена старательно вырезанными фигурками ангелов, окружающих лик Богоматери, — хоть сейчас припади и благоговейно целуй.
Гордаш уже знал, что такое догонять и искать своих. В его солдатской книжке лежало врученное ему каким-то подполковником из штаба дивизии предписание, в котором говорилось, что боец Гордаш, как имеющий специальность художника, направляется в топографический взвод.
— Это что еще за взвод? — попытался было уточнить Гордаш, ибо впервые слышал о существовании такого, оставшегося от мирной армейской жизни, взвода.
— Там объяснят, — отрубил подполковник. — Кру-гом! Стой! А ты почему не наголо?
— Не успел.
— Не успел. Так постарайся успеть. Нечего вшей в войсках разводить. Студент, что ли?
— В духовной семинарии учился.
— Где?! — удивленно воскликнул подполковник, очевидно никогда не видевший перед собой живого семинариста. — Где-где?! В семинарии?! А что, разве на этих, с кадилами, у нас все еще учат?
— Не всех же обучать убийству. Кому-то же надо и убиенных отпевать.
— Брось.
— Надо, на том свете спросится.
— Да не об этом я. Что ты мне тут панихиду разводишь? Вас же вроде всех… как контру?..