— А что до того вечера, он не собирался тебя приглашать?
— Думаю, что нет. Он сказал, что девушка, с которой он хотел пойти, выбрала другого. Вот что я знаю. Но он сказал что не жалеет выбрав меня.
Потом ее взгляд стал немного виноватым, и я остановилась, чтобы посмотреть на нее, и узнать, что это значит.
— Прости, я знаю, что вы не миритесь. Но даже если у нас ничего не выйдет, я все равно стаю, чуть ли не богиней, что он пригласил меня, да и к тому же звонил.
Я рассмеялась, потому что Вокс действительно была этому очень рада.
— А он что, тебе не нравиться? — удивилась я.
— Ну не то чтобы. Просто я чувствую что не нравлюсь ему, как бы того хотела. Денис нравиться мне намного больше.
— Честное слово Вокс, при первой же возможности дам ему пинка под зад, — заверила ее я, — да так, чтобы он думал, как ему нравишься ты.
— Не надо, — почти просительно простонала она. — Я видела, как ты ему нравишься, не хочется быть утешительным призом.
— Как сказала бы Рашель — сегодня нравлюсь я, а завтра и на всю жизнь ты.
Вокс прыснула со смеху, прикрывая рот. Ее лицо раскраснелось, и почти сливалось с красной шапкой в клеточку. Ну как такая как она может кому-то не нравиться, я откровенно этого не понимала!
— Ты сказала точь в точь как она, — заверила меня Вокс. — Но если у вас действительно не заладиться, намекни ему глянуть в мою сторону.
— Без вопросов. — кивнула я, и подумала, что завтра же этим займусь.
После вечеринки можно будет найти кого-то еще, подходящего на роль ширмы для Ирвинга, так как уже с утра звонило несколько парней, типа узнать, не могла бы я им помочь с некоторыми предметами. Мама на это сказал, что до 18 лет не разрешает мне трогать то платье. Отец ее страстно поддержал. Я сама удивилась, как меня это рассмешило. Рашель удавалось выглядеть соблазнительной в чем угодно, даже в мешке. Так что не в платье дело. Я просто неожиданно поняла, что осмелела. Я теперь была готова на многое такое, чего раньше бы не сделала. Помочь другу, который падает, раздеться при Ирвинге, полезть купаться во время шторма, хамить, накраситься и выглядеть как взрослая, флиртовать. И тем более позволить Ирвингу целовать меня так, будто мы любовники.
Все это я смогла себе позволить. Флекс Хаттон, тихая и скромная. Я такой вроде бы и оставалась и все же уже не была ею.
— Так что ты хотела мне рассказать? — переспросила я, неожиданно поняв, что мы давно молчим.
— Он поцеловал меня, — зардевшись, сказала она. — Только не говори, что я тебе рассказал. Потому что он просил меня этого не делать.
Мне даже не пришлось выдавливать из себя улыбку, потому что я органически улыбнулась, поняв, что он сделал. Как и я, он сделал это назло мне. И просил ее не рассказывать, зная, что она все равно поделиться. Это я была не из тех девушек, которые болтают о подобном, а большинстве девушек были. Хитрец! Я даже не ощутила при этом ревности, потому что знала, что, как и я, целуясь с Денисом, думала о Ирвинге, так и он думал обо мне. Это была игра без правил, в которой все же установились правила. Первое было то, что мы не вместе и по каким-то причинам не могли быть. А второе приносить боль друг другу, кто больнее — тот и выиграл. Третье — ненависть. Она все еще оставалась. Я знала, стоит ему приехать, и ссоры, споры и перепалки снова начнутся.