— Что ж. Думаю, это не твоя вина, что ты неотразима. — Мэрилин пожала плечами и затем начала смеяться. Лизель так тараторила, что не заметила, как выплюнула кусочек непрожеванного тоста. — Прекрасно. — Она подхватила совок для мусора и щетку. — Не так уж неотразима, когда плюешься едой.
— Я вовсе не неотразима! — вскрикнула Лизель с обидой.
— Если нет, то тогда почему у тебя было столько мужчин? Тебе нравятся маленькие щенки. Все с большими глазами и блестящими волосами и полные энтузиазма. Конечно, каждый хочет иметь щенка.
— Но когда щенки вырастают, то убегают на сторону. — Лизель, известная любительница животных, задрожала от собственной аналогии.
— Это не то, что я имею в виду.
— Я знаю, ты хочешь сказать, что мужчины как на удочку клюют на мою внешность, а когда узнают меня поближе, то дают деру, поражаясь, моей никчемности.
— И это тоже совсем не то! — возразила Мэрилин. — Я хотела сказать, что ты красивая девушка, которая привлекает к себе много внимания. Но не многие люди согласились бы с этим из-за страха быть заметными. Внешность — первое, по чему люди судят о ком-то. Тот тип мужчин, которые западают на тебя, которые смотрят на тебя и говорят «вау… она красивая», затем не могут смириться с фактом, что ты ищешь более серьезных и продолжительных отношений и не хочешь быть для кого-то мимолетной сладкой конфеткой.
Лизель хранила молчание, очевидно, оценивая сказанное, затем печально посмотрела на сестру — глаза огромные, губы дрожащие, как у щенка, о котором только что шел разговор.
— Сколько бойфрендов у меня было? — вдруг спросила она.
— Это шутка?
— Нет. Я серьезно. — Лизель шлепнула сестру по руке. — Так сколько?
— Ты думаешь, я их всех помню? — спросила Мэрилин.
Но Лизель снова помрачнела.
— Разумеется, это касается только меня. Слишком много, чтобы помнить.
— Я просто пошутила. Настоящих бойфрендов у тебя было только два. Это не так уж много.
— Может быть, но если посмотреть на тех, что были в промежутке: один, чтобы куда-то пойти, пообедать и все такое, сколько продлилось? — пару недель; другой — то же самое, обед, кафе-бар, то есть пошли погуляли, и так пару недель, ну, может, месяц, пока они не понимали, что я не буду спать с ними, потому, что они заплатили сегодня за обед, вместо того, чтобы каждый платил да себя… — Все это Лизель проговорила на одном дыхании и потом, сделав паузу, подвела черту: — В моей жизни было слишком много мужчин и вместе с тем слишком мало… настоящих. Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Я тоже так думаю, — неуверенно отозвалась Мэрилин. — Слишком много не тех, кого хотелось бы иметь.