Они не так уж долго были вместе, чтобы так нервничать и задыхаться, пеняя на судьбу, просто она мгновенно поняла, что этот вечер не сулит ей ничего хорошего, и уже вылила половину бокала пино-гриджио, когда Майк, наконец собрался с духом и разразился речью.
— Дело не в тебе, а во мне. — Банальные слова были началом, дальше последовало: — Я знаю, что ты хочешь более прочных отношений, чем я могу предложить тебе в данный момент.
О, чудно. По крайней мере, он не оказался последним трусом и не огорошил ее глупейшим текстом, как предыдущий бойфренд. Она питала надежды, что неудивительно, так как он был забавный, очаровательный и симпатичный внешне, и у него была хорошая работа. Неделей раньше она даже, пригласила его домой и познакомила с Мэрилин и Алексом. Что-то надо делать с этим. Это забавно, скольких мужчин удивлял тот факт, что она живет в крохотной квартирке со своей сестрой и племянником и к тому же делит комнату с сестрой.
— Мужчины! — фыркнула Лизель, подходя к автобусной остановке.
Желание быть любимой — хотя она вовсе не чувствовала, что заслужила чью-то любовь, — заставляло ее переходить от одних отношений к другим, словно пчелка, перелетающая с цветка на цветок в поисках нектара. И единственной привязанностью, которая выдержала все испытания, были ее отношения с сестрой и ее сынишкой. Это был настоящий союз. Это было так, как должно быть. Даже когда Мэрилин вышла замуж за Ника, Лизель жила с ними, хотя когда ей исполнилось восемнадцать, она объявила, что ей надоело быть «третьим лишним», и настояла на переезде в крошечную квартирку, где и обитала по сей день. Тогда Мэрилин практически хватала ее за ноги, пытаясь удержать. В свою очередь, Лизель чувствовала, что отношения сестры и Ника, вернее, их разрыв, возможно, был спровоцирован или ускорен ее близостью с сестрой. Возможно, постоянное желание продолжительных, прочных отношений было следствием того, что подсознательно она чувствовала — пришла ее очередь завести собственную семью. У Алекса не было ни дядей, ни бабушки, ни деда, в его жизни явно не хватало мужчины. После Ника Мэрилин прочно оставалась одна. После Ника Лизель постоянно меняла мужчин, неудивительно, что Майк первый пошел на разрыв.
— Я законченный моногамист, — заявила она себе, как только вошла в автобус и заняла первое свободное сиденье.
Пожилая леди рядом с ней подняла глаза от журнала и загадочно улыбнулась.
— Что ж, я тотальный поедатель мужчин. — Лизель пожала плечами.
— Не подавитесь, дорогая, — прокрякала соседка и предложила ей пакет с печеньем. — Они могут вызвать у вас ужасное несварение.