— Но почему?
— Потому что мужчины стареют медленнее, а тебе не захочется, чтобы твоя вторая половина выглядела моложе тебя.
— Или красивее?
— Он не красивее тебя. Ты сама красавица.
— Ты необъективна.
— Может быть, но я права. Вы двое могли бы быть прекрасной парой.
— Мэрилин, как ты можешь говорить такое? Мы даже толком не знаем этого парня.
— Мне достаточно было взглянуть разок, чтобы понять.
— Что он красивый, да?
— Наконец-то она услышала.
— Но я все равно не хочу выглядеть идиоткой и ради того, чтобы увидеть его, везти к нему Годрича, когда пес абсолютно здоров.
Разве это не странно, когда вы с жаром что-то отстаиваете, а потом вмешивается судьба и вашу ложь делает правдой? Несмотря на утверждение Лизель, что Годрич совершенно здоров, в один прекрасный день случилась новая драма, и знакомый вопль Алекса взбудоражил весь отель:
— Тетя Лиз! Тетя Лиз!
Лизель сбежала вниз из женского туалета, где упрямо текущий кран требовал ее вмешательства.
— Что случилось, Алекс? Что такое? — Она тяжело дышала, испытывая неприятное ощущение, что все это уже когда-то было.
— Годрич снова заболел.
— Ты что, дал ему шоколад?
— Нет, я не давал, честное слово. Но мне кажется, ему плохо.
— Где он?
— В гостиной. Он такой жалкий, тетя Лизель, честно…
Лоррейн была уже там с тряпкой, ведром и дезинфицирующим средством.
— Пес болен, — заявила она. И хотя не было обычных уловок притворства, к которым Годрич прибегал, требуя повышенного внимания, то есть закатывал глаза, скулил и тому подобное, он выглядел слабым и вялым. А его глаза, обычно такие живые, были тусклыми и смотрели неподвижно.
— Пожалуй, лучше отвезти его к ветеринару, — быстро сказала Лизель. — Пойди позвони маме, попроси ее приехать домой из супермаркета, скажи, что нам нужна машина.
Но когда Лизель попыталась поднять Годрича, он завыл от боли.
— Придется попросить приехать ветеринара… — Она позвала Алекса назад. — Не волнуйся, они кого-нибудь обязательно пришлют.
Она достала телефон из заднего кармана брюк и быстро набрала номер.
— Здравствуйте, это Лизель Эллис из «Рога изобилия». Боюсь, наш пес опять нездоров. Я бы привезла его, но он не желает двигаться. И каждый раз, когда я пытаюсь поднять его, стонет от боли… Нет, я понимаю, что он показушник получше, чем Девид Блейн, но на этот раз, я думаю, он действительно болен. И я очень беспокоюсь. Вы пришлете кого-нибудь? О, большое спасибо. — Она щелкнула Алекса по носу, бедняга чуть не плакал.
После двадцати минут и нового приступа рвоты на дорожке показался серебристый «вольно». Лизель и Лоррейн наблюдали за машиной из холла.