Брасье, видимо, лихорадило. Он изрядно нагрузился, предпочитая вина покрепче, потом заговорил быстро-быстро, мешая французские, английские и испанские слова.
— Помните историю о малыше Тэдди?
— Об этом подонке, который изуродовал Памеле душу? Конечно, я его помню.
— Он любил рассказывать про ацтекских богов. Что-то о цикле в пятьдесят два года и о жертвах, которыми можно откупиться от конца света. На Тортуге у меня было свободное время, и я пересчитал все циклы, начиная от покорения Теночтитлана Кортесом. Через три года закончится очередной цикл, и я бы хотел к тому времени покинуть Карибы.
— Ты всерьез боишься конца света, устроенного языческим дьяволом?
— Настоящего конца? О нет… Но вот ураганы, штормы и прочие неприятности… С тех пор, как я едва не утонул, запертый в трюме, я начал верить в плохие пророчества.
— Со времен Кортеса таких циклов было без счету, но конец света так и не наступил.
— Со времен Кортеса никто, кроме вас, не похищал священный камень.
Баррет смеялся. Забывшись, он толкнул сапогом Саундера, и верный пес поднял настороженную голову, ловя неясные для него слова людей.
— Так ты тоже хочешь камень Камаштли, а, Ролан? За этим ты и явился?
Брасье съежился.
— Я знаю, что не получу его. Я слышал, будто камень утонул. Но все-таки пришел, чтобы просить. Отдайте мне камень бога, Баррет.
— Зачем?
— Нет, не для Тэдди, с моей службой карлику покончено. Но я возьму камень и буду хранить. Я найду деньги — займу или украду, отыщу попутный корабль до Юкатана… сойду на берег один и пешком проберусь через лес, и буду идти до тех пор, пока не увижу древний город. Там я познаю то, что смогли понять совсем немногие из европейцев. Я верну камень в его глазницу бога, удовлетворю свое любопытство исследователя и, наконец, избавлюсь от кошмара.
— Ролан, ты с ума сошел. Этот риск не принесет тебе ничего.
— Пускай! Поймите, я не могу больше так жить. Или отдайте камень мне, или убейте меня. Второе, конечно, сделать легче.
— Убить тебя?
Баррет коснулся ружья, мягко провел ладонью по прикладу, проверил замок, прицелился в невидимую точку над камином, а потом отложил оружие в сторону и ухмыльнулся уголком рта.
— Не вижу надобности убивать. По меркам Ямайки изумруд поддельный и ничего не стоит. Возьми его, Ролан, и радуйся, если сумеешь.
— Спасибо вам, капитан.
— Ты останешься погостить?
— Лучше поторопиться. С богами не шутят, пусть даже это боги чужой земли.
— Тогда иди. Хотел бы я очутиться на палубе «Синего цветка».
— Так почему бы не попробовать…
— Бери изумруд и уходи. И не подбивай меня нарушать английские законы. В конце концов, всему свое время.