— Ерунда. Гони мысли прочь, кастилец. Лишнее воображение только вредит в тех делах, где нужна одна лишь только сноровка…
— Все пожирают друг друга — удавы давят крыс, оцелоты рвут удавов и тех же самых крыс, а на закуску питаются обезьянами.
— Я тоже не против подкрепиться.
Ланда вскинул ружье и разрядил его куда-то в гущу листвы.
— Не знаю, что это за зверь, но он немного похож на дикую свинью, только поменьше [14]. Зажарим его и съедим. Мне надоели сухари.
Англичанин опробовал лезвие ножа на голенище.
— Нужно очистить тушу от шерсти и блох.
Убитый зверек походил на пушистого поросенка. Баррет перерезал добыче горло и выпустил кровь (ее тут же обсели мухи), потом рассек шкуру от ануса до шеи, выбросил прямую кишку, часть трахеи и внутренности.
— Ты прирожденный свежевальщик, — насмешливо заявил Эрнандо.
— Молчи или делай грязную работу сам.
— Я устал.
Вид у Ланды и впрямь был неважный. Куда-то исчез весь его апломб, глаза ввалились и глядели тускло. Он сумрачно рассматривал насаженные на колышки куски мяса.
— Костер горит слишком слабо.
— Какого дьявола, приятель! Ты сам видишь, как здесь сыро — мокрая земля или грязная вода внизу, свежие ветки вместо топлива, а небеса то и дело сыплют дождем.
— Слишком слабо горит костер.
— Перестань повторять одно и то же.
Баррет подбросил в огонь ветку посуше. Неряшливый клуб дыма расползался во все стороны, пробиваясь сквозь зелень к небу.
Ланда, не отвечая, снял кусок мяса с костра, вцепился в него зубами и складным ножом отрезал то, что не поместилось в рот.
— Не хватает соли, а в общем, сносно.
Он прожевал свой кусок и вдруг согнулся в приступе мучительной рвоты.
— Питер, собака, ты меня отравил.
Ошеломленный Баррет покачал головой.
— Ну нет. Такие шутки с отравой не в моем вкусе — пуля гораздо удобнее и вернее.
Ланда то ли поверил, тот ли нет — он скорчился, обхватил колени руками и больше не смотрел на сообщника. Смеркалось. Стая насекомых слетелась на свет костра, плясала рваным облаком и соперничала с дымом.
— Мне плохо. Я болен.
Баррет уже понял, что с испанцем происходит неладное — глаза Ланды неестественно блестели, сухая кожа лица пылала.
— Эге, у тебя жар и озноб.
— Это уж точно — мне то холодно, то кажется, будто внутри черепа разожгли костер. Так странно, Питер, — яркий костер горит внутри меня, и огонь неугасимый обжигает, но не убивает и не согревает…
— О черт! Снова жевал листья?
— Нет. Мой запас кончился еще в Веракрусе.
— Значит, у тебя лихорадка — болезнь, которая происходит от болотной вони. — Баррет сумрачно оглядел испанца. — Ты чертовски похож на покойника, Эрнандо. Не стану скрывать, ты чертовски на него похож.