— В таком случае, ваша честь, следует поставить под сомнение законность любых военных действий, — язвительно проговорил адвокат. — Ибо там убийство чьих-тоблизких происходит в масштабах, несоизмеримо больших, нежели в рассматриваемом нами случае.
— Убийство вооружённого, способного дать отпор человека классифицируется несколько иначе, чем хладнокровный расстрел беззащитных женщин и детей. Вы не согласны?.. Желаете ли вы что-либо добавить к сказанному?
— Нет, ваша честь.
— Продолжайте, сеньор Родригес…
Штатгальтер Вильгельм смотрел на эту женщину с нескрываемым удивлением.
— Теперь я понимаю, почему вас так боятся, — проговорил он. — Вы настаиваете, чтобы в вашем государстве непременно соблюдалось всеобщее равенство перед законом. Это действительно мало кому может понравиться, ведь каждый считает себя лучше прочих.
— За редким исключением.
— Ваша беда в этой редкости, друг мой. Сколько в истории примеров, когда прекрасные начинания были загублены недостойными наследниками! Только не говорите, что вы придумали, как избежать этой опасности.
— А рецепта идеального государства ещё никто не изобрёл, друг мой, — невесело усмехнулась мадам генерал. — Любая система, будь то монархия или республика, имеет свои достоинства и недостатки. Парламентаризм и свобода слова хороши в мирное время, но во время войны превращаются в смертельную опасность для государства. Жёсткая централизованная власть по типу французской монархии прекрасно мобилизует все силы страны, когда приходится воевать, но в мирное время… Да вы и сами видите, что происходит, за примером далеко ходить не надо.
— Говорят, в вашей республике нет единоличного правления. Это правда?
— Правда.
— Однако, вас называют чуть ли не диктатором.
— Тот, кто думает, будто я диктатор, судит по себе, — рассмеялась Галка. — На мне — война и дипломатия. Всё, никаких иных полномочий. Если я вздумаю указывать негоциантам в приказном порядке, Торговый совет пошлёт меня подальше и будет трижды прав. А я при всём желании ничего не смогу с этим поделать. Хорош диктатор, не правда ли?
— При наличии собственной казны можно с этим смириться. Однако нет ли в этом элемента анархии? Если Совет капитанов примет решение объявить войну некоему государству, с которым у Торгового совета налажены надёжные связи… Впрочем, я слышал, что подобные важные решения не принимаются без согласия глав всех трёх советов. Как же вам удалось убедить месье Аллена в необходимости отказаться от торговли с английскими колониями?
— Мне не потребовалось ни в чём его убеждать. Он и без меня прекрасно понимал, что у Англии были весьма определённые планы на Сен-Доменг, с торговлей никак не связанные.