Джеймс легонечко коснулся пальцами её руки: знак «немного остыть». Он всё прекрасно видел, и тоже сделал выводы из поведения дона Иниго. По его мнению, вступать с этим доном в пререкания пока было ещё рановато…
— У нас в таких случаях говорят: «Гладко было на бумаге, позабыли про овраги. А по ним ходить».
— Тогда зачем ты сгладила острые углы, Эли?
— Я дала тонкий намёк, вполне достаточный для понимания. Дон Хуан — умный человек, поймёт без разъяснений. А вот дон Иниго… Тоже как будто умный, но мнит о себе как король Франции.
Джеймс грустно улыбнулся.
— Думаешь, он станет тыкать тебя носом в наши проблемы? — спросил он. — У него ведь тоже воруют, строят всевозможные махинации… Правда, наше воровство не сравнится с подобным бедствием на Кубе, однако вряд ли дон Иниго удержится от соблазна напомнить о самом факте воровства в Сен-Доменге.
— «Кто сам без греха…» — хмыкнула Галка. — Хотя, ты прав: этот кинет камень даже если будет рогат и хвостат аки чёрт.
— Но как же тогда быть с нашими воришками?
— Джек, а наша система сейчас действует так, что под пресс не попадают либо честные люди, либо настолько хитрозадые пройдохи, что их способности не грех использовать на благо страны, — со смехом сказала миссис Эшби. — Поверь, любимый, таких очень мало. Потому можно использовать зло во благо — насколько это возможно в наших условиях.
— Мой милый политик, — Джеймс ненавязчиво положил ладонь на её едва заметный живот. — Кажется, на сегодня лимит государственных дел исчерпан. Или нет?
— Пока нет, — Галка со всей своей нежностью улыбнулась мужу, хотя, запасов этой самой нежности у неё было не так уж и много. — Я тебе сейчас одно интересное письмецо покажу. Надо обсудить в узком кругу и сделать выводы.
Странное место. Как будто самый обычный колониальный город, и в то же время кое-что было не так.
В прежние, счастливые времена Хуанито доводилось бывать в Сантьяго-де-Куба — когда сопровождал обоз с зерном или ездил покупать рабов. И тоже видел обычный колониальный город. Пусть и красивый. Третий раз увидеть Сантьяго ему довелось во время штурма. И тогда этот красивый город пылал, а на улицах валялись трупы. Но ни в том, ни в другом, ни в третьем случае он не чувствовал никакой странности. Всё было естественно настолько, насколько это было возможно. Равно как и в иных кубинских городах, не исключая саму Гавану. А здесь… Хуанито Перес, правая рука дона Команданте, второй человек на ныне независимой Кубе, едва скрывал своё замешательство. Почему в пиратской гавани, которой стал старейший в Новом Свете испанский город, процветает торговля — можно понять. Но зачем им понадобилось закладывать новое здание университета? Ведь есть же старое, ещё испанское! Или они рассчитывают, что в скором времени старый университет не сможет вместить всех студентов? Зачем строят новое жильё, тоже можно догадаться: переселенцы из Европы едут и едут, надо их где-то размещать. Большинство приезжих расселяли по периферийным городам, но и в столице их оседало немало. Но благоустройство улиц, площадей, садов и скверов… Зачем это морским разбойникам? Хуанито не уставал задавать себе этот вопрос, но только побывав в Сен-Доменге лично, смог найти ответ.