— Оператор РЛС, доложите обстановку.
* * *
Летчики, пользуясь совершенной безнаказанностью, творили в небе все что хотели. Их воздушные выкрутасы сводили с ума расчеты корабельных РЛС и боевых модулей. Но и моряки были не лыком шиты, многие из них пришли с «Петра Великого» и погибшего в Венесуэльском заливе «Очакова» и были опытными бойцами.
В кабине Су-207 истошно выла сирена, предупреждая, что истребитель находится в стробах захвата прицельных РЛС. А на губах Олега Щербины под кислородной маской играла улыбка. Ручку на себя, РУД — на малый газ! Су-207 резко вздергивает острый нос к солнцу и зависает вертикально между небом и землей. Но, кроме эффектности, «Кобра Пугачева» имела и сугубо прикладной характер — для импульсно-доплеровских локаторов неподвижная цель невидима: так лягушка не может заметить замеревшую на мгновение муху.
* * *
— Докладывает оператор РЛС, у нас срыв захвата! Повторяю, у нас срыв захвата.
— Использовать оптический канал наведения!
Вслед за истребителем потянулся шлейф отстреленных тепловых ловушек и молочно-белое, не проницаемое для лазеров и оптики облако специальных наномерных частиц.
— Захват в оптическом диапазоне сорван!
— Вот черт! — Штерн выругался. — Истребители — в воздух! Нас ведь не предупреждали о налете, так что руки и у нас развязаны, мы вольны поступать как считаем нужным, — усмехнулся он.
* * *
Сейчас на «Славе» базировалось звено модернизированных корабельных истребителей Су-ЗЗМ из состава Североморского 279-го отдельного корабельного истребительного авиаполка, приписанного к «Адмиралу Кузнецову». Летчики проходили тренировочную программу здесь же, в Крыму, на аэродроме Ново-Федоровка, на тренажерном комплексе НИУТК «Нитка». Ну а «попутно» они знакомились и с новым атомным авианосцем, на котором многим летчикам из этого полка вскоре придется служить.
Четверка морских истребителей взмыла в воздух. Летчики из Североморска были элитой боевой авиации и собирались это доказать «агрессорам» на необычных машинах с обратной стреловидностью крыла. Завертелась карусель условного воздушного боя.
Щербина сцепил зубы, когда перегрузка навалилась на него свинцовой плитой, окрасив небо в багровые тона. Ручку на себя… Сверхманевренный палубный истребитель проскакивает под ним — переворот через крыло, земля и небо меняются местами, а силуэт Су-ЗЗМ перечеркивают тонкие зеленоватые линии коллиматорного прицела на ИЛС[33]. «Цель в захвате. Пуск разрешен». «Представляю, как там сейчас в кабине «Су-тридцать третьего» сирена воет», — мелькнула у Щербины мысль. Но в следующий момент уже в кабине Олега взвыла такая сирена.