— Спасибо.
— Такой человек был хороший, — подхватывает Келли, платиновая блондинка с короткой игольчатой стрижкой и соблазнительной улыбкой. Ее легко представить пьяненькой, зазывно танцующей на биллиардном столе в общаге.
— Ну что, Филли, — говорит Челси. — Что поделывал все это время?
— Занимался автоматизацией процессов для одной звукозаписывающей компании.
— Круууто!
— Небольшая независимая компания, работаем исключительно под заказ, — скромно объясняет Филипп. — Производим эксклюзив. Ничего особо интересного. Крошки, помните моего брата Джада?
Все как одна поворачиваются ко мне и говорят «привет». Я тоже говорю «привет» и пытаюсь решить, с которой из них мне больше всего хочется переспать. Ответ — со всеми. Хочется выстроить их в рядок и как следует вставить. Они красивы, сексуальны, общительны, сговорчивы — как раз такие девчонки, к которым я и в былые времена подступиться боялся. А уж сейчас… Сейчас я в разводе и в нокауте… Разве такие девушки станут спать с неудачником?
— Ну, а вы что поделывали? — спрашивает Филипп, и в ответ раздается полуграмотный десятиминутный щебет, сопровождаемый хихиканьем и неизменным откидыванием челок. Любая реплика Филиппа вызывает у девиц новый приступ смеха, а Челси вообще смотрит ему в рот, ловит каждое его слово и, вместе со стулом, постепенно придвигается все ближе и ближе к Филиппу, пока наконец их ноги не соприкасаются — тесно, где-то в районе лодыжек. И тут возвращается Трейси, которая после ссоры с Филиппом большую часть дня где-то гуляла. Я вижу, как она входит в гостиную, цепким взглядом оценивает горячих красоток, претендующих на ее мужчину, и решительно пробирается к Филиппу через лабиринт белых стульев.
— Привет, малыш, — говорит она и улыбается. Сначала ему, потом девицам. Я впервые слышу, чтобы она обращалась к Филиппу «малыш», слово явно не ее и звучит из ее уст неестественно, как наспех придуманная ложь. — Как идут дела?
— Превосходно, — отвечает он. — Знакомься. Это мои школьные подруги.
— Мы и в колледже вместе были, — напоминает Челси с улыбкой.
— Точно. Мы с Челси и потом вместе учились.
— Мне очень нравится имя Челси, — говорит Трейси.
— Спасибо.
— А это Трейси. — Сейчас Филипп не добавляет «моя невеста», оставив Трейси вообще без определения. Мне это непроизнесенное слово режет слух.
Однако Трейси продолжает невозмутимо улыбаться. Меня охватывает восхищение и жалость. Впервые за эти дни. Она ведь умная женщина и подсознательно наверняка понимает, что с Филиппом у нее ничего не получится. Тем не менее она с достоинством пожимает девицам руки и повторяет их имена — прямо как на деловой встрече, чтобы запомнить собеседников. Девицы в свою очередь сверкают белоснежными улыбками и протягивают ей ладошки с наманикюренными коготками, которые поблескивают на солнце и взрезают воздух, словно лезвия бритвы.