Роман вышел из ванной и подошел к Шарлотте. Он был голый, но совершенно не стыдился своей наготы. Им больше нечего было скрывать друг от друга, и ей нравилось на него смотреть. Но Шарлотта была не настолько готова открыться. Она скрестила ноги и натянула на себя простыню.
— Я умираю с голоду.
Глаза Романа озорно сверкнули.
— Я могу утолить твой голод.
Шарлотта усмехнулась:
— Ты его уже утолил. Дважды. А теперь мне нужно наполнить желудок.
Она похлопала себя по животу через простыню. После секса у нее разыгрался здоровый аппетит, и она не стыдилась в этом признаться.
Чего Шарлотта стыдилась, так это заглянуть в свое сердце — потому что она была уже не той женщиной, которая вошла в эту гостиницу. Она обнаружила, что ей очень легко — слишком легко — с этим обаятельным мужчиной, который обещал быть честным с такой же легкостью, с какой гарантировал, что уйдет.
Роман взял с прикроватной тумбочки кожаную папку, в которой лежало меню заказов в номер, и стал смотреть, что предлагается на вечер.
— Какой у меня выбор? — спросила Шарлотта.
— Представь себе, небольшой. Есть печенье в ассортименте, разнообразные чаи, овощное ассорти с заправкой из медовой горчицы или из французского сыра, выбор колы. Предлагаются также свежие фрукты по сезону. Не представляю, что это может быть в это время года, но одно ясно: мы можем получить только холодные закуски и ничего домашнего приготовления. — Роман рассмеялся. — Ну так что, я заказываю нам овощи?
Шарлотта вскинула бровь, удивляясь, что он сделал неправильный выбор.
— Похоже, ты знаешь меня не так хорошо, как тебе кажется.
— Ну, это уже вызов. Значит, ты хочешь фрукты?
Шарлотта сморщила нос.
— Роман Чандлер, с какими женщинами ты привык иметь дело? — Она покачала головой. — Считай, что я этого не спрашивала.
Роман присел рядом с ней на кровать.
— Извини, не могу. — Он взял ее руку и принялся медленно поглаживать ладонь. Прикосновение было соблазнительным, а голубые глаза завораживали взглядом. — Репутация Чандлеров сильно преувеличена.
— Ой, неужели? Так вы не коллекционируете женщин?
— Я не говорю, что они не становятся ко мне в очередь. — Озорная усмешка сказала Шарлотте, что он шутит. — Но я отклоняю приглашения. Я уже слишком стар, чтобы прыгать из одной постели в другую.
И хотя было видно, что Роман над ней подшучивает, она все-таки швырнула в него подушкой.
— Скажи мне одну вещь. Я не очень хорошо помню твоего отца. У него была такая же репутация любимца женщин? Вы пошли по его стопам?
Роман замотал головой.
— Моего отца интересовала только одна-единственная женщина — моя мать. И наоборот.