Он снова завел мотор и выехал на шоссе.
За непринужденным разговором Шарлотта не поняла, сколько прошло времени. Они хорошо ладили друг с другом, что неудивительно. Неудивительно и то, что у них были общие интересы — любовь к истории, тяга к далеким краям; многие из мест Роман описывал так подробно, как может описывать только человек, побывавший там сам. Шарлотта завидовала его путешествиям гораздо сильнее, чем готова была признать вслух.
— Когда я был у тебя в квартире, мне бросились в глаза книги на столе.
После того как Роман поделился с ней своими впечатлениями, такой поворот разговора был вполне логичным.
— Такие книги есть у многих, — сдержанно ответила Шарлотта.
Она была не готова слишком сильно открываться перед ним.
— Сначала я тоже так подумал. Но потом я присмотрелся повнимательнее. Твои книги изрядно потрепаны, и видно, что их часто читают.
«Черт бы побрал его наблюдательность! Он замечает малейшие детали и анализирует, пока не придет к правильным заключениям!»
— Можешь назвать меня поверхностной. Я люблю книжки с картинками.
— Я мог бы тебя назвать по-разному. — Роман положил руку на ее колено, его ладонь жгла ее кожу через ткань легких брюк. — Но только не поверхностной. Думаю, в тебе живет тайное желание путешествовать.
— Надо же, какой серьезный вывод на основании нескольких книг.
Роман покачал головой.
— Об этом я уже догадывался, но твои двадцать вопросов о моих поездках и интерес в голосе ясно сказали мне, что ты бы хотела когда-нибудь побывать в этих местах сама.
Шарлотта хотела было соврать, но потом передумала. Она обещала самой себе сбросить скованность, расслабиться и получать удовольствие, чтобы потом ни о чем не жалеть. Значит, ни лжи, ни умолчания.
— Думаю, какая-то часть меня действительно мечтает о путешествиях, — призналась она.
— Авантюрная часть, которую ты скрываешь? — В голосе Романа послышались насмешливые нотки.
— Поверхностная, — ответила Шарлотта без тени юмора. Она отвернулась от Романа к окну, но во всех направлениях ее окружала одна и та же чернота.
— Поверхностная. Опять это слово.
Шарлотта почувствовала, что автомобиль замедляет ход и останавливается, потом услышала шорох джинсовой ткани о винил — это Роман повернулся на своем сиденье.
— Я много езжу. Ты считаешь меня поверхностным? — спросил он наконец.
Шарлотта представила, как он выглядит: повернулся и смотрит на нее, положив руку на спинку сиденья. Но она его не видела. Она могла только догадываться, что он делает, какое у него выражение лица. В голосе послышались едва различимые нотки обиды — его задело, что она, возможно, считает его недалеким. По его голосу можно было подумать, что ему небезразлично, что она о нем думает. От этой мысли сердце Шарлотты забилось быстрее.