— Ноги переломаю! Я вокруг!
— Прыгай, идиотина! — рявкнул тот, но Рютти уже мчался через кусты, левой поднятой рукой защищая лицо от веток, а правой положив плазмомет на плечо и вслепую стреляя за спину. — Ну, дурак! — и Тойво, плюхнувшись на живот, начал стрелять уже серьезно, стараясь отсечь преследователей от младшего. — Чухна упрямая…
…Рютти несся, как молодой олень, просто перепрыгивая через довольно высокие кусты. Во время одного из таких прыжков сменил магазин — но за ним вроде бы уже не гнались. Плазмомет Тойво продолжал стрелять; за оврагом, совсем близко, перекликались, продираясь через подлесок, еще несколько мальчишек.
Ни на миг Рютти не поверил, что с ним может что-то случиться. Ни на секунду. Даже когда после очередного прыжка левая нога вдруг на чем-то поскользнулась и, не удержавшись, мальчишка полетел кувырков вниз по склону, сминая траву — влетел в куст и, не выдержав, вскрикнул от боли. Не понял, откуда она, сгоряча попытался вскочить, но охнул, — из щиколотки в ступню и вверх до самого мозга брызнули электрические искры. Он сел. Оглянулся — оброненный плазмомет лежал метров за пять от него, зацепившись ремнем за другой куст.
— Эй, я ногу подвернул! — крикнул он, приподнимаясь на локте.
— Сейчас! — заорали из-за оврага. — Дебил, б-блин…
Рютти сел удобнее, потер щиколотку сквозь ботинок. Кусты внизу затрещали, он, вскинувшись, замахал рукой:
— Эй!..
И увидел иррузайцев. Их было много — вдоль всего кустарника — и они спешили, держа оружие наперевес.
Метров за десять от него, не больше.
Рютти промедлил всего миг — и, опираясь на левый локоть, выхватил из кобуры ТКЗ-70. Враги уже бежали к нему — молча и страшно.
— Эй, ты как?! — закричали из-за оврага. Из другого мира закричали. УЖЕ из другого, и Рютти вдруг понял это со страшной отчетливостью.
Он успел выстрелить восемь раз, ни разу не промахнувшись — тяжелые дымящиеся тела, подпрыгивая на неровностях, хрустко катились через кусты, похожие в маскировочных плащах на невиданных подбитых птиц. Потом Рютти получил два удара — прикладом по запястью, почти парализовавший руку, и сапогом в грудь, опрокинувший его на спину. Над ним встал иррузаец — очень рослым он казался снизу, в руках, занесенных над головой, был ятаган — и Рютти, сжавшись в комок, не глядя выхватил финку, вогнал ее в пах. Иррузаец взревел, падая куда-то в сторону — Рютти уже не видел — куда, потому что второй удар сшиб его вновь — уже ничком, и какая-то тяжесть навалилась на спину. Что-то тонко свистнуло. За этим свистом он услышал, совсем близкое: