— Проклят будешь ТЫ, — Бельков оправился от изумления и был очень спокоен. — За детей, которых ты убил. Тебе недолго осталось — и все эти оставшиеся тебе дни ты будешь носить на себе это проклятье. Оно не от меня. Оно от нашего мира, в котором тебе нет места…
…Генерал-губернатор сам открыл изнутри дверцу машины, и та, при поднявшись и, набирая скорость, бесшумно двинулась в сторону дворцового комплекса. Довженко-Змай молчал довольно долго, потом спросил неловко:
— Ты ударил его?
— Да, — Бельков поморщился. — И теперь мне противно… Не надо было этого делать. Не сдержался.
— Не сдержался, — согласился генерал-губернатор. — Ты прав, не надо было так. Это от злости на самого себя. По большей части, — и он откинулся на спинку, послушно повторившую форму тела. — Только ты себя зря винишь. Такое предвидеть было трудно.
— Это не имеет значения, — Бельков смотрел в окно. — Полицейский обязан делать свою работу.
— Как же мы все-таки недалеко ушли от грязи прошлых времен, — вдруг сказал генерал-губернатор. — Казалось бы, навечно изгнали саму мысль о возможности подобного — вот. Пожалуйста. Ведь существуют же рядом, на одной планете, такие, как этот пацан, витязь в охотничьей куртке, Игорек Муромцев — и эта сволочь с дипломом доктора планетарной экономики. И это обидно. Очень. Его, конечно, казнят. Только не вернешь уже… А себя ты не вини. С тихими подонками вообще страшно трудно бороться.
— Да. Иппу брать было легче, — наконец улыбнулся Бельков. И тут же смешался: — Прости. Я не подумал…
— Ничего, — ответил Довженко-Змай, но его лицо окаменело. — Просто немного больно…
Какое-то время ехали молча. Но генерал-губернатор неожиданно и довольно странно нарушил молчание:
— Враги всегда мечтают, как бы напасть на нашу страну, уничтожить наших защитников — армию и флот, отнять наши земли, фабрики и заводы, посадить нам на шею капиталистов, чтобы весь советский народ работал на них, чтобы опять вернулись в нашу прекрасную страну нищета, безработица, голод, холод, унижение, рабство…[26] Я в лицее читал одну старую книжку. Старомодная очень, но интересная. Это оттуда… — он выдвинул экран и несколькими нажатиями кнопок вывел на него ажурно-просчитанный, легкий чертеж моста.
— Вот, назвал в честь… в честь НЕЕ. Предложил на конкурс гостов через Дальнюю и Пограничную.
— Выиграешь, — уверенно сказал Бельков. — Сколько их по твоим проектам построили?
— Три тут, на Сумерле, — с удовольствием вспомнил генерал-губернатор, — и еще один на Океаниде. Я был бы хорошим инженером, если бы не стал генерал-губернатором.