— Нет, я не считаю тебя лжецом, идиот, — проворчал Итан. — Просто Кэт лучше опишет то, что за реакция была у Грейс.
— Я все еще здесь, — заметила Грейс, сжимая руки в кулаки.
— Они иногда бывают такими, — сказал Бастиен. — Не принимай это на свой счет. Если бы я принимал всё близко к сердцу, то не выжил бы.
Кэт развернулась и посмотрела на Бастиена, ее рыжевато-коричневые длинные волосы блестели в солнечном свете.
— Что ты имеешь в виду?
— Думаю, ты знаешь, — спокойно ответил Бастиен. — Если бы я не был так уверен в своей мужественности, то все эти ритуалы, иерархия, всякая хрень альфа-оборотней представляли для меня некую угрозу.
Адексиос присвистнул:
— Ты, правда, только что сказал, что «уверен в своей мужественности»? О, парень, подожди, пока об этом услышит Джастис. Это так просто не забудется.
— Я не думаю, что тут есть о чем говорить, — заметила Кэт. — Они лишь болтают и подначивают друг друга.
Грейс покраснела, как свекла, и попыталась что-то сказать, но Кэт ее прервала:
— У оборотней слух намного лучше, чем у людей, — приветливо пояснила она.
А Итану Кэт сказала:
— Это правда, она опьянела так же, как и малыши-оборотни, впервые услышавшие зов вожака в день первого Обращения.
Грейс издала какой-то полузадушенный вскрик, а потом выдохнула.
— На этом всё, — сказала она. — Я потомок Дианы, и если ты думаешь…
Алексиос, глядя на Грейс, сначала не понял, почему она запнулась. Потом он посмотрел туда, куда был направлен ее изумленный взгляд: Итан опустился на колени и склонил голову перед Грейс.
— Что за…
— Пантера была особым животным Дианы и ее консортом[18], — сказал Итан, почтительно глядя на Грейс. — Мы более столетия искали женщину из рода Дианы, чтобы поклоняться ей.
— Проклятие, Посейдон, помоги мне. Вот опять начинается, — проворчал Алексиос. Потом прошел по лужайке и стал между Итаном и Грейс, лицом к оборотню.
— Ты же женишься на сестре Бастиена, — сказал он, указывая на Итана. У тебя нет права говорить о всяких консортах и поклонении моей… Грейс. Понял меня?
На лице Итана появилось странное выражение, и он поднялся.
— Нет, нет, это совсем не так. Я лишь проявляю почтение, ничего другого.
Бастиен покачал головой, подходя ближе.
— Нет, не думаю, что моя сестра согласится с твоим пониманием «консорта», каким бы почтительным оно ни было. Думаю, что мне придется убить тебя. Ты же понимаешь, ничего личного.
— Ты можешь попытаться, — любезно ответил Итан. — Удачи.
И как раз в это время во двор вошел Сэм с собакой и остановился, уставившись на трех мужчин.
— Что, гори оно всё синим пламенем, тут творится?