— Насколько мне известно, — задумчиво проговорила она, — во Флориде обосновалась дикая и неистовая клика. В конце концов, мы живем в рабовладельческом штате. Здешние мужчины твердо решили сохранить свою собственность. С другой стороны, большинство жителей полуострова, вместо того чтобы объединиться, разбежалось по военным базам. В подобной ситуации они вполне способны начать воевать друг с другом. Но, Йен, я все же уверена, что здравый смысл восторжествует!
— Возможно, мама. Но, боюсь, только в том случае, если Линкольн не будет избран президентом. Ты же знаешь настроения большинства наших соседей!
— Весьма сомневаюсь, что Линкольн будет баллотироваться во Флориде. У него здесь очень немного шансов победить.
Йен пожал плечами. Может, мать и права. За время военной службы ему пришлось немало поездить по стране. Свой последний отпуск он провел у друзей в Иллинойсе, где слышал публичное выступление Авраама Линкольна, и с тех пор считал, что все, кому не довелось видеть этого политического деятеля, серьезно его недооценивают.
— Ладно. Во всяком случае, завтра ничего страшного еще не случится. И вообще вряд ли что-то серьезное произойдет до выборов. Но все же… Все же я с нетерпением жду сегодняшней встречи в твоем доме. Полагаю, либералы и демократы теперь едины?
Тара энергично кивнула:
— В чем-то они близки. Но, откровенно говоря, большинство наших соседей — убежденные рабовладельцы. Они считают твоего отца чудаком. Важным, сильным, богатым и уважаемым, но все же — чудаком. Кое-кто уверяет, что и ломаного цента не даст за будущее рабовладельцев. Такие приходят в ярость при одном упоминании о правах штатов. Конечно, ты прав: все это еще впереди, хотя, возможно, не так уж далеко. Ну а теперь быстренько освежись и спускайся в гостиную. Чай вот-вот подадут. А для твоего отца самый лучший подарок ко дню рождения — твой приезд. Он ждал тебя с таким нетерпением! Просто как маленький ребенок!
— А Джулиан и Тайя дома?
— Джулиан работает в Сент-Августине. Вернется поздно вечером. По пути захватит Тайю. Так что не слишком задерживайся.
— Постараюсь, дорогая. — Йен поцеловал мать. — Мне сейчас надо съездить в город, мама.
Он взбежал по лестнице к себе в комнату. Йен хотел поскорее вернуться из города, как и обещал, но не мог отказать себе в удовольствии задержаться на несколько минут у окна.
Йен любил свой Симаррон самой преданной любовью.
Как старший сын Тары и Джаррета Маккензи, Йен был их единственным наследником, знал это и относился к своему положению ответственно и серьезно. Почему он так нежно любил Симаррон, Йен и сам толком не понимал. Никто не воспитывал в нем этого чувства, поэтому скорее всего оно было врожденным. Так же как у его родных братьев и сестер. Например, Джулиан относился к отчему дому с огромным почтением. Но он рано увлекся медициной, поэтому не пошел по стопам родителей, а стал врачом. Тайя, младшая сестра Йена, тоже преданно любила Симаррон и гордилась им. Однако вовсе не желала жить замкнуто в своем имении. В стремлении узнать мир она, как и ее мать, интересовалась всем. В том числе — самыми разными людьми, политическими интригами, ситуацией в стране и за ее пределами. И больше всего на свете любила путешествовать. Родителям стоило большого труда держать ее в повиновении. Поэтому они позаботились, чтобы Тайя подольше оставалась в высшей школе для молодых девиц мадам де ла Вер и получила там приличное образование.