Мое внимание особенно привлекла последняя из отобранных им хористок. Это была чувственная на вид куколка с пышными формами. Глядя на нее, я вспомнил Долорес, хотя они были совсем не похожи. Долорес была царственней и утонченней, но эта девица обладала исключительной притягательностью. И я уже понял, что именно меня так притягивало. Центром притяжения были — как там называл их Макс? — небесные, божественные, медвяные зимние дыньки. Я подошел к ней и сказал:
— Привет!
— Да? — ответила она.
— Вы просто великолепны, — заикаясь, произнес я и попытался запустить взгляд в вырез ее платья.
— Я вам не верю, — ответила она со слабой улыбкой и, перехватив мой блудливый взгляд, поддернула лиф платья вверх.
— Я хочу сказать, что видел ваш танец. У вас просто удивительный… — тут я вновь начал запинаться, — т-т-талант.
— Да? Значит, у меня т-т-талант? И что дальше? — Она посмотрела на меня с дразнящей улыбкой. В ее глазах плясали озорные огоньки.
От моей обычной находчивости не осталось и следа. Я не знал, что сказать. Она видела меня насквозь и, похоже, потешалась надо мной.
— Ну ладно, мой застенчивый, — сказала она. — Значит, у меня талант. И ты мне устроишь контракт в Голливуде или хорошую роль в шоу на Бродвее, если я буду хорошо с тобой обращаться. Верно? Я помогла тебе? Ты ведь хотел сказать именно это?
Она рассмеялась, увидев мое раздосадованное лицо.
— Да, что-то в этом духе, — согласился я и тоже засмеялся. — На что я смогу рассчитывать, если устрою вам танцевальный номер соло прямо здесь?
Некоторое время она рассматривала меня с дразнящей, оценивающей улыбкой, затем решительно кивнула:
— Ладно, милашка. Я согласна заключить договор. Я получаю сольный номер в этом заведении, а ты получаешь меня на всю ночь.
— Уговор есть уговор, — сказал я. — Нет деяний изнурительнее и опасней, чем те, на которые способен пойти поклонник во имя своей избранницы, — протараторил я, обретя свою привычную форму.
— Ты имеешь в виду предстоящую обработку этого голубка? — засмеялась она, кивая в сторону Теодора.
— Да, его, эту мисс Теодор, — улыбнулся я.
— Такой милый мальчик, как ты, может довольно легко найти управу на чудика вроде него.
— В каком это смысле?
— Вручи ему свой милый мальчишеский жезл, — произнесла она и весело захохотала. Я рассмеялся, возбужденный ее бесстыдством.
— Нет уж, детка, это не для меня. Я уговорю его при помощи другого инструмента.
Я подошел к Петушку.
— Теодор, — произнес я, беря его под руку и увлекая в сторону, — я бы хотел поговорить с тобой, дорогуша, наедине. У меня к тебе одна просьба.