— Ну что, — с глупой ухмылкой спросил он, — как себя чувствуешь, Башка? Еще не наделал в штаны?
— Ты, придурочный вонючий урод! — яростно заорал я. — Если бы у меня было перо, я бы нарезал тебя на мелкие кусочки, на миллион крошечных вонючих кусочков.
Я плюнул ему в лицо. Бугай утерся и поднялся на дыбки. Между нами встал Менди и рявкнул на Бугая:
— Ты сам напросился! Я ведь тебе говорил, что Башка — настоящий парень. — И уже спокойным тоном добавил: — И ты должен относиться к нему с уважением.
Менди постучал в дверь склада условным стуком. Дверь отворилась, и мы вошли внутрь. Из четырех человек, охранявших склад, я узнал только Малютку Дятла. Он стоял с ручным пулеметом и с удивлением глядел на меня. Я приветственно кивнул ему.
— Привет, Башка, — сказал он.
Бугай загоготал:
— Эй, Дятленыш, лучше бы ты сказал: «Пока, Башка». — Заткнись! — прикрикнул на Бугая Менди и посмотрел на охранников. — Давайте, ребята, проваливайте отсюда.
Малютка Дятел и трое охранников быстро пошли прочь.
— Ладно, давайте побыстрее, — сказал Менди и жестом приказал следовать за ним.
Мы начали петлять среди сваленных в кучи грузов. Похоже, Менди направлялся в определенную часть склада. Когда мы обогнули пирамиду из железных бочек, я остановился и чуть не потерял сознание. Да, это было здесь. В четырехугольнике из уложенных на полу досок находилась свежеприготовленная цементная смесь. Рядом стояла пустая железная бочка. Это и был ответ на мучивший меня вопрос, ответ ценой в шестьдесят четыре доллара. Теперь я знал, что со мной сделают. С пулей в башке меня оденут в цементную рубашку и отправят на дно реки. От вида цемента и железной бочки вся моя бравада враз улетучилась. Я ощутил собственную беспомощность. Что делать? Что делать? Мне ничего не приходило в голову.
Менди наклонился и с видом знатока попробовал пальцем качество раствора, а потом обратился к Бугаю:
— Добавь еще две лопаты песка.
Я зачарованно следил, как Бугай добавил две лопаты песка и начал тщательно перемешивать цементный раствор. Вдруг он остановился и, с улыбкой взглянув на меня, произнес:
— Последним, на кого мы надевали цементную рубашку, был кривоногий Вайнберг.
— Кто тебя спрашивает? — грубо сказал Менди. — Давай мешай. Делай это хорошенько. Я не люблю халтурной работы.
Мое нервное напряжение было слишком велико. Я чувствовал, что в любое мгновение могу не выдержать и сорваться. Теперь я знал, что люди чувствуют перед смертью. Они умирают сотни и сотни раз, прежде чем наконец умрут по-настоящему. Куда лучше умереть неожиданно, чем знать, когда ты должен умереть. Это отвратительно. Почему они так возятся? Боже мой, Боже, молю тебя, сделай что-нибудь.