— Нет, просто догадался по твоему виду.
Она улыбнулась и вздохнула:
— Да, ты наблюдательный. Сейчас очень трудно найти работу.
— Не беспокойся, крошка. Ты получишь больше чем месячную плату за твое жилье. Помимо того, что я наблюдателен, я еще и святой покровитель всех хорошеньких безработных хористок.
— Ты очень милый, — с улыбкой произнесла она. — За это замечание получишь дополнительные пять долларов, — сказал я.
Она тесно прижалась ко мне и прошептала:
— Я люблю тебя. Тебя, великолепного, большого, красивого, милого, умного, замечательного святого покровителя безработных хористок.
Мы весело рассмеялись. Я чувствовал себя так, словно мы были старыми друзьями. Потом я выключил свет. Она была полной, мягкой и очень горячей.
На следующий день не было запланировано никаких дел, и мы начали его с греческого рами. Мы уже играли часа два, когда в комнату заглянул Мои и сказал:
— Там пришел подрядчик Мойши. Хочет поговорить с вами, ребята. Похоже, что у него неприятности, он выглядит так, словно на ходу вывалился из машины.
— Мойши? — спросил Макс. — Это тот самый, у которого небольшая мастерская на Тридцатой улицей. Давай его сюда.
Мойши и впрямь выглядел так, словно над ним поработала пара вышибал. Голова его была перебинтована, правый глаз полностью скрыт под багровым отеком, а разбитые губы настолько опухли, что он с трудом выговаривал слова. Простак с издевкой спросил:
— Что случилось, Мойши? Тебя отдубасила жена?
Я подвинул ему стул и сказал:
— Садись, Мойши. Выпей и расскажи нам о своих неприятностях.
Он взял стакан, благодарно поклонился и выпил, а затем со стоном опустился на стул и едва слышно произнес опухшими губами:
— Неприятности с женой? Конечно, нет.
Косой рассмеялся:
— Тогда кто же тебя с такой любовью отделал? Твоя теща?
Мойши развернулся в сторону Косого и грустно покачал головой:
— С тещей я пока управляюсь. У меня деловые неприятности. — Со скорбным видом он несколько раз качнулся взад и вперед и продолжил: — Это ужасно. Я занял пятьсот долларов у Натши, чтобы заплатить долги. И совсем забыл, что теперь должен Натши. Я уже отдал ему восемьсот долларов, а он утверждает, что я должен еще шестьсот. Я ему только и возразил, что отданного должно быть достаточно, а он мне вон как ответил. — Он показал на свою голову и затекший глаз. — И еще сказал, что или я отдам ему еще шестьсот долларов, или он переломает мне руки и ноги. Что я могу поделать? — он беспомощно посмотрел на нас, продолжая с жалким видом раскачиваться на стуле. — Я прошу у вас защиты. Я не хочу идти в полицию, потому что боюсь.