Пламенный снова поклонился обеим девушкам и, развернувшись, зашагал прочь. Он вышел за ворота, и Василиса бросилась следом, пылая от гнева.
– Почему тебе важен только твой лагерь?! – крикнула она ему вслед.
Он остановился и через плечо посмотрел на девушку.
– У меня нет жизни. У меня нет смысла жизни, Василёк. А там он есть.
– Может, ты еще и переселишься в свой проклятый лагерь?! – крикнула девушка сквозь слезы.
– Ты гений, Василёк! – Не оборачиваясь, юноша вскинул руки к небу. – Именно это я и сделаю.
И исчез в ночи.
Полностью переехать в лагерь Алену не позволила мать, выставив ультиматум, что в случае такого поступка она запретит ему видеть Яночку. На такое он никак не мог согласиться.
На четвертую неделю приступили к тренировкам. После утреннего марш-броска с грузом начинались изматывающие тренировки на «вертушках».
«Вертушка» представляла собой две толстые длинные палки, вделанные во вращающуюся жердину: одна внизу, вторая, напротив нее, наверху. Когда она начинала вращаться, надо было успеть сначала подпрыгнуть и почти сразу пригнуться, чтобы тебя не ударило по ногам и по голове… Синяков и шишек было много.
Отвесная бревенчатая стена, возвышающаяся на пятнадцать метров над землей, тоже была серьезным испытанием. Под стеной было навалено сено, но оно не спасало от ссадин и ушибов.
«Тропа смерти», на которую парни, к счастью для них, пока только лишь смотрели.
Когда дубравцы достаточно, по мнению Алена, окрепли, он начал спарринги. Дрались на руках, на палках, на деревянных мечах, всеми подручными средствами. Школа командора была нестандартной, необычной, не такой, как было принято в военных академиях и в армии. Ребята поначалу удивлялись, особенно те, кто учился бою на мечах раньше, но потом оценили, насколько уроки Алена практичны и действенны.
Сам Ален почти никогда не становился в спарринги, предпочитая направлять и советовать.
В лагере нередко появлялись девушки, Василиса и Кари. Они с любопытством наблюдали за тренировками и даже пытались учиться. Время от времени к Алену заходил отчим, смотрел, одобрительно и удивленно хмыкал, иногда чем-то помогал пасынку, иногда мешал.
Ал почти полностью посвятил себя тренировкам, лишь изредка отрываясь на игры с маленькой сестрой. Но одного маг не забывал делать – провожать Василису домой. Для этой небольшой прогулки время находилось всегда.
Правда, после тех проводов бедная девушка частенько всю ночь ревела в подушку. Ей казалось, будто она бьется о скалу, безнадежно влюбившись в красивого волшебника. Она плакала и проклинала его, но на следующий день с нетерпением и трепетом ждала новой прогулки.