Так прошло почти два месяца. Лето перевалило за середину. Рана на руке юноши заживала неважно, но его, похоже, это не волновало. Волновало его загоняемое куда подальше тепло в сердце, что он чувствовал каждый раз, глядя на Василису. Это его смущало, страшило и часто попросту бесило. А расплачивалась за это ни в чем не повинная девушка.
Одним теплым утром у ворот лагеря появился стрелок. Дежурные заметили его на тропе и немедленно доложили Алену, что к лагерю направляется командор Арэн. Белый удивился, но приказал его не задерживать.
Продолжая наблюдать, как раз за разом добровольные новобранцы его маленькой армии преодолевают полосу препятствий, ветеран ожидал сослуживца.
Бесшумная эльфийская поступь никогда не подводила Арэна. Но когда он остановился в двух шагах за спиной Алена, тот произнес, не оборачиваясь:
– Здравствуй, Волк.
Ничем не выдав своего удивления, стрелок шагнул вперед, с интересом наблюдая за тренировкой.
– Хорошо бегут, – с улыбкой сказал он. – Быстры, как ветер.
Эльф внимательно оглядел лагерь, от его глаз не укрылась ни одна даже самая мелкая деталь.
– Хороший лагерь, – прокомментировал стрелок. – Только я совсем не вижу здесь мишеней…
– Зачем явился? – холодно прервал его волшебник.
Арэн умолк. Вздохнул.
– Мне ведь нечего делать, – признался он. – Я воевал, а теперь все закончилось… И идти мне некуда.
Маленький маг снизу вверх поглядел на высокого эльфа. В синих глазах было ясно написано: «Не верю ни единому твоему слову. Но сделаю вид, что поверил. Купол пресветлый! – вскричало внутри зажатое в кулак сердце. – Что я делаю?! Зачем я это делаю, беловолосый?! Я же больше всего на свете хочу, чтобы ты остался здесь! Хочу, чтобы ты объяснил мне эту боль! И пусть она прекратится!..» Но ни один мускул не дрогнул, не выдал творящегося внутри.
– И чего же ты хочешь от меня, Арэн?
Сотник из легиона Штормов снова оглядел лагерь.
– Если я не ошибаюсь, ты совсем не учишь своих новобранцев стрелять. Так ведь?
– Так, – подтвердил волшебник.
– Могу ли я узнать почему?
– Пойдем. – Развернувшись, Ален зашагал к воротам.
У ворот лагеря он остановился и грустно поглядел на эльфа.
– Видишь дальнее обзорное укрепление? – Парень махнул рукой на восток.
Оглянувшись на дальнюю часть лагеря, Волк кивнул:
– Конечно, вижу.
– А я не вижу, – грустно подвел итог Пламенный, до боли напрягая глаза, всматриваясь в смутную даль. – Я знаю, что оно там есть. Но не вижу.
В легком шоке эльф смотрел на мага.
– Но ты же волшебник… Один из самых… – Лучник запнулся.
– Зоркий полусотник? Помню. Только с тех пор я наполовину ослеп. Учить стрелять я их не могу – я не вижу мишеней. С каждым днем я вижу все хуже. А обратить вспять этот процесс невозможно.